Камень казался совершенно
однородным. И почему он тогда не слушал отца? Все увиливал, рвался из
спертого воздуха пещеры на поверхность - поиграть на свежем ветерке,
забраться в кустарник, разрезать терпкий плод опунции... Надеялся
научиться потом, со временем. Теперь приходилось действовать наудачу.
Левой рукой правитель прижал продолговатый камень к колену, а круглым
ударил по касательной. С легким хрустом отскочил осколок, обнажив свежую
сверкающую грань. Найл облизнулся, развернул обрабатываемый камень и
снова ударил, метя поближе к краю. У него получилась острая грань с
мизинец длиной. Правитель решил сделать небольшой перерыв, достал
обломок тростника и аккуратно подрезал его с обоих концов. Скол строгал
легко, как лезвие хорошо отточенного ножа.
- Ну что ж, не будем останавливаться на достигнутом, - объявил
Посланник Богини и решительно нанес два коротких удара. Получилось!
Сходясь с первой, вторая грань образовала острое жало.
Теперь следовало обстучать обе стороны, заточив камень хотя бы до
середины, потом выкопать куст макушки, сделать веревку, найти подходящее
деревце, срубить, зачистить ствол, примотать наконечник - и в руках у
него будет настоящее копье!
Увы, не было кустов, не было деревьев, что же до "заточки" камня -
Найл не раз видел, как почти готовое изделие раскалывалось от
одного-единственного неудачного удара, и не хотел рисковать.
Вот отец - тот мог неторопливым "отслаиванием" придать камню любую
форму... Но мастерство его развеяно над песками вместе с прахом и уже
никогда не перейдет к сыновьям.
Посланник Богини попробовал острие пальцем, удовлетворенно кивнул,
выглянул из ямы.
Солнце стояло слишком высоко, чтобы покидать укрытие.
"Кстати, а куда мне идти?" - впервые задумался Найл.
Продолжая двигаться спиной к вершинам Северного Хайбада, он дней за
шесть выйдет к излучине реки несколько выше города. А если повернуть к
морю, то за три дня без труда доберется до кораблей, ожидающих
смертоносцев с пленниками.
Знают ли они о поражении? Должны знать. Ведь с поля битвы ушли по
стене не меньше трех сотен пауков, еще больше спаслись под прикрытием
жуков-бомбардиров. Пока Найл пребывал в плену, хотя бы часть из них
наверняка добралась до кораблей. Значит, флот отплыл - кого им теперь
ждать?
В голову опять полезли мысли о разгроме, и правитель решил
отправляться дальше немедленно, не дожидаясь сумерек. Все лучше, чем
бороться с болезненными воспоминаниями.
Под палящими лучами сразу захотелось пить, пересохло во рту, однако
Найл знал, что до обезвоживания далеко и, по крайней мере, сутки он еще
выдержит. Однако жара быстро иссушала тело, и, когда ночная прохлада
опустилась на землю, мысль о глотке воды полностью вытеснила все
остальные.
Коренной житель пустыни, правитель знал множество способов добыть
влагу практически из ничего - из сухого кустарника, из камней, из
сыроватого песка, но все они требовали длительной остановки. Позволить
себе этого Посланник Богини не мог.
В сотне шагов впереди шустро промчалась крупная ящерица - Найл юркнул
во впадину между барханов и затаился. Ему совсем не улыбалось попасться
на глаза хищнику, гнавшемуся за вкусным зверьком - просто так но ночам
никто не бегает. От холода тело покрылось крупными мурашками, но человек
выжидал не меньше часа, прежде чем позволил себе покрутить руками,
разгоняя кровь, сделать десяток быстрых приседаний и двинуться дальше.
Он нашел следы ящерицы, а параллельно им - полоску серповидных
штрихов. Похоже на паука-верблюда, да вот только не охотятся они под
звездами. Мерзнут. Правитель махнул рукой на очередную загадку пустыни и
двинулся своей дорогой.
Когда вершины самых высоких барханов начали поблескивать, Найл
обратил внимание, что слева появились над линией горизонта овальные
выступы. Он повернул, невольно ускорив шаг, и часом позже вышел к целой
гряде высоких опунций.
Внимательно оглядев крайний кактус шагов с десяти, правитель
подкрался ближе, быстро сбил нависающий над головой крупный плод, поймал
его в воздухе и почти бегом помчался обратно в пески.
Небо на востоке начало светлеть. Посланник Богини выбрал меж дюн
выемку поглубже, спустился туда, вырыл ямку. Потом достал недоделанный
наконечник для копья, разрезал толстую кожуру похожего на гигантский
огурец плода опунции, снял широкий лоскут, вонзил пальцы в хрусткую
плоть и отправил в рот крупный шмат чуть горьковатой, брызжущей соком
мякоти. Особо сытной опунция никогда не была, приятным вкусом тоже не
отличалась, но зато исхитрялась оставаться сочной даже в самых
безжизненных песках.
Интересно, захватчики тоже будут проходить здесь?
Найл затряс головой - так и с ума сойти недолго! От надоедливых
мыслей нужно избавляться... Посланник Богини отодвинул недоеденный плод,
взял в руки камень и нежно обнял ладонями.
Итак, внутри камня должны быть какие-нибудь прожилки...
Найл закрыл глаза. Он сосредоточил все внимание между ладоней,
пытаясь почувствовать существо камня, его структуру, его мысли и
желания. Постепенно сознание сместилось, остыло. Под шероховатой коркой
Посланник Богини ощутил стеклянную прозрачность кремня, его
миллионнолетнее спокойствие, хрупкость и... вечность. Никаких прожилок
внутри не нашлось, но это уже не имело никакого значения: обретя полный
покой сознания, Найл впервые за последние дни смог отрезать себя от
внешнего мира и глубоко, без сновидений, заснул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120