-
Придет "Церера", вы вернетесь на Землю... А нам оставаться, - он взглянул
на часы. - Сегодня, к сожалению, нам не придется поболтать, я спешу, - и
уткнулся в свое блюдо.
- Скажите, Рикард, а вам совсем не жалко Воронку? - спросил я,
разглядывая глобус, нежно светящийся под аркой. - Загадка ведь, тайна! А
ее придавят стиалитовым колпаком, завалят скальными породами, перекроют
сверху космопортом... Ведь это надолго.
- Скажите, инспектор Аллофс, а вам совсем не жалко колонистов? - в
тон мне ответил Рикард. - Люди ведь, смертные! А Воронка будет работать,
Голос звучать, опять кто-то полезет через полицейские кордоны на верную
смерть... Ведь это навсегда.
- Ладно, - усмехнулся я. - Квиты. Вы слышали что-нибудь об этой новой
попытке пройти через посты?
- Конечно. На Несс нет секретов.
- Кто это был?
- А вот это пока неизвестно. Он сумел оторваться от полицейских, но
его найдут. Он сам явится. Нельзя жить с адом в душе... - Рикард,
помрачнев, взглянул на часы. - Я не очень мягкий человек, но я привык
ценить себе подобных.
- Что будет с этим человеком, когда он отыщется?
Рикард рассмеялся:
- Ему повезло: вышлют на Землю, чтобы не повторял попыток. Некоторые
не могут добиться такой поездки годами... Но не будем об этом, -
отмахнулся он. - Вы увидели Воронку, она впечатляет. Теперь вы летите на
Южный архипелаг. Разумно. Вид Морского водопада смягчит общее впечатление.
Кстати, не прихватите ли вы на обратном пути образцы, собранные моим
Землекопом?
- Где он работает?
- Я дам вам координаты, - Рикард встал. Пожимая мне руку, он закончил
несколько загадочно: - Там и поговорим.

11
Я остался один.
Вулич, несомненно, был мастером, его барельефы привлекали внимание.
Откуда, кстати, это название - Несс?
Ну да, кентавр... Если поискать, на планете найдется много других
имен. Скажем, Гилл или Иола. Конечно, Геракл...
Утро человечества, прячущееся в дымке веков.
Человек не может не таскать за собой свою собственную историю. Она
позволяет ему сохранять чувство уверенности, как сказал бы Рикард. Правда,
Несс не был человеком. Получеловек, полуконь. Не следует думать, что
кентавры просты и незлобивы: кентавр Несс, предложив Гераклу перевезти
через реку его жену Деяниру, оказался не столь уж и бескорыстен. Если
верить мифам, (а чему еще верить?) кровь играла в нем, как вино. Все равно
чистым безумием было покушаться на честь Деяниры в присутствии великого
героя. Геракл убил кентавра стрелой, пропитанной ядом Лернейской гидры.
Нессу хватило бы, наверное, и простой стрелы, но в мифах подобные переборы
не редкость. Умирая, поверженный Несс успел шепнуть Деянире: "Он бросит
тебя. Он уйдет от тебя. Я говорю о Геракле". И дал совет: "Вымочи в моей
крови хитон Геракла. Если он посмеет бросить тебя, вручи ему этот хитон".
И умер.
Дальнейшее хорошо известно: Иола, дочь эхалийского царя Эврита,
покорила сердце Геракла. Влюбленный герой всегда опасен: победив в
стрельбе из лука всех соперников, Геракл заодно вырезал и всю семью
Эврита. Он забыл об одной малости: Деянира все еще была рядом, и она не
желала делить ложе с Иолой. Она вспомнила совет кентавра и послала Гераклу
тот самый хитон. Наброшенный Гераклом, он прирос к его коже. Весьма
неприятное ощущение, если великий герой, не выдержав мук, сам бросился в
огонь.
"Сам бросился в огонь..."
Я невольно повел плечом.
В человеке самой природой поставлены столь мощные ограничители, что
их не так-то легко сорвать: броситься в огонь, в водопад, шагнуть в
Воронку...
Но шагали в Воронку или падали случайно?
Тень упала на столик и я поднял голову.
Женщину я узнал: это она стояла у прозрачного борта вертолета над
Воронкой, и балахон был на ней тот же. А вот мужчина меня поразил.
Плечистый, медлительный, в расстегнутой бесформенной куртке, в шортах
и в обязательных сандалиях, он еще чуть-чуть сутулился, наклоняя вперед
голую шишковатую голову, поросшую снизу чудовищно густой бородой. Не
понять, чего в нем было больше: волос или голого черепа.
Я снова взглянул на женщину.
Удручающе красива. Но бледна. Глаза темные, пронзительные. Она и на
вертолете смотрела на меня странно. Балахон висит до самого пола, очень
тонок, но не прозрачен. Зачем ей перчатки? Ей холодно.
Я встал:
- Отто Аллофс. Инспектор.
- Зоран Вулич. Художник, - лысый бородач медлительно наклонил голую
шишковатую голову. - Мою подругу зовут Бетт Юрген.
- Я догадался.
- Как вы могли догадаться? - вспыхнула Бетт.
- По голосу.
- Но я не сказала ни слова, - она перевела беспомощный взгляд на
Вулича.
Я пожал плечами.
- Почему вы вычеркнули меня из списка? - похоже, Бетт не умела
кривить душой. - Мне было нужно встретиться с вами.
- У меня нет на всех времени, - холодно напомнил я. - Я занят
достаточно узкой проблемой. В принципе, мне хватает консультаций Лина.
Лицо Бетт Юрген перекосило от ненависти:
- "Узкой проблемой..." Еще бы! Лин всегда дальновиден, как крыса!
В этот момент я не завидовал Лину: Бетт Юрген всего было отпущено
сверх меры - и красоты, и ненависти, и обаяния, и издевки. Даже этот
пепельный балахон ничуть ее не портил. Но перчатки...
- Вам холодно? - спросил я.
- Нет, - резко ответила Бетт и спрятала руки за спину. С непонятной
мне ненавистью она всматривалась в меня, оценивала каждый мой жест. Потом
чуть ли не через силу выдохнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27