- Почему, черт меня побери?
Все же сделав несколько шагов, я остановился.
С мощной глыбы, свисающей над резко уходящим вниз дном, можно было
всмотреться в океанскую бездну... Мутноватые пленки, солнечные блики,
смутный лес водорослей, как инеем покрытых бесчисленными белесыми
пузырьками... И что-то огромное... бурое...
Я отпрянул.
Что-то медленно колеблющееся... пытающееся всплыть...
"Нет! Не живое!" - обрадовался я. Похоже, затонувшая давно шхуна...
Обросла водорослями, палуба как лужайка, вон из люка всплывает стайка
рыбешек...
- Начальник! - умолял Серп. - Вернись! Я же ничем не смогу тебе
помочь! Я слабый!
От его полушепота, от кружащих голову бездн, от смутных бликов,
отсветов, отражений, дикий холодок тронул мне спину, уколол корни волос...
Пусто. Душно. Тревожно.
Ободранные короткие пинии торчали над нами, как вымахавшие под небо
кусты укропа.
- Начальник, слышь! Уйди от воды!

...Вверх не вниз, сердце не выскочит!
Отдышались мы на плече кальдеры. Ловили запаленными ртами воздух, не
смотрели друг на друга. Чего, правда, испугались?
Но сивуч!
Отдышались.
Сказкин пришел в себя, заметил небрежно:
- Вот вид, да?.. Я бы за такое содрал с Агафоши не кастрюльку, а
мешок сухофруктов!
Он был прав.
Глубоко дыша, я всматривался в открывшиеся перед нами просторы.
Правильной круглой формы, как выжженный автогеном, лежал перед нами
колоссальный цирк, заполненный столь прозрачной водой, что мы угадали ее
присутствие только по белой кайме наката, да по темной, спроецированной в
глубину, тени плывущего одиноко бревна.
Замерев, забыв о закушенной в зубах папиросе, Серп Иванович сунул
зажженную спичку обратно в коробку. Через секунду спички взорвались.
Сказкин вскрикнул и отскочил от кромки провала - коробка, оставляя дымный
след, ушла под отвесный обрыв.
- Во! - восхитился Сказкин. - Весь нервный стал, а все равно
нравится!
Он имел в виду окружающий нас пейзаж.
Гигантские клешни мысов почти смыкались на Камне-Льве, торчащем в
узком проливе, соединяющем кальдеру с океаном. Островок и вправду походил
на гривастого льва. Это сходство так потрясло Сказкина, что он промычал:
- К пяти вернемся - скажу Агафоше: _к_о_з_е_л_! Жизнь прожил, а
настоящей красоты так и не увидел!
Он успокоился, сел в траву, перемотал портянки. Покатые его плечи
быстро двигались, - слабые, чешущиеся задатки будущих крыльев. К Львиной
Пасти Сказкин теперь сидел спиной. К Львиной Пасти, как ни была она
красива, Сказкин уже привык. Львиная Пасть Сказкина больше не
интересовала. Из-под ладони он высматривал вдали домик Агафона Мальцева.
- Сидит, гад, чаи гоняет, а на участке, ему вверенном, зверье давят,
зверье рвут! Причем всех подряд! Непорядок! - Он взглянул на меня: - У
нас, в Бубенчиково, к примеру, кот жил: шерсть стопроцентная, драчлив, как
три пьяных грека. Но и он - птичку возьмет, мышку возьмет, а корову все же
не брал! Понимал, стервец - не по зубам ему она, правда?
- Серп Иванович, - прервал я его. - Ты вот говорил, зрение к тебя
телескопическое... Отличись!.. Вон там, чуть ниже, на той стороне
кальдеры... Это что же там такое лежит?..
- _Р_ы_б_а_! - завопил Сказкин, вскакивая.
Но не рыба это была. Не бывает на свете таких огромных, таких
уродливых рыб!.. Я не верил собственным глазам.
- Змей, может?..
- Хорош! - Сказкин был счастлив, он доказал свою правоту. Да и от
неизвестного существа отделяли нас все двести метров обрыва, да еще три
километра кальдеры - Хорош! Нажрался сивучинки и спит! Небось, ему теперь
чебуреки снятся?
Почему именно чебуреки, Сказкин не пояснил. Но пропавшие собаки
Агафона Мальцева, разнесчастная его корова со звездочкой во лбу, сивуч,
зверски задавленный на подошве кальдеры - во всем сразу проявилась некая
система.
А Сказкин бухтел:
- Слышь, начальник! В нем метров двадцать будет! Вот бы из него
галстуки нарезать, всем бы хватило, да? А печень? Какая печень!
- Причем тут печень?
- Ну как! - быстро сориентировался Сказкин. - Витамины. Он же
разнообразную пищу жрет! - Серп смело плюнул в траву и неожиданно
предложил: - Давай застрелим!
- Зачем?
- Не видишь, что ли, мучается? Здоровый, а лежит прямо на камнях.
- Почему ты говоришь - он?
- А как надо? - удивился Серп. - Это же гад! Морской, но все равно
гад! У нас на балкере "Азов" старпом такого встретил в Атлантике. Чуть
заикой не стал, при его-то весе!
- Сколько же тот гад весил?
- Не гад, а старпом! - обиделся Сказкин. - Тебе бы с таким
встретиться!
- А я уже встретился! Вон он, лежит на том бережку...
- Хорошо, что не на этом, а то бы ты ему в пасть стал заглядывать!
- А мы заглянем, - пообещал я. - Не можем не заглянуть.
- Это как? На обрыв его заманим?
- Сами спустимся.
- Без меня! - Сказкин отступил от обрыва. - Я не сивуч. Я жить хочу.
- И все же, Серп Иванович, надо нам спуститься...
- Да ты что, начальник! Он что, этот гад, твой?
- _Н_а_ш_ он, Серп Иванович. Наш!
- _Н_а_ш_? - удивился Сказкин. - Это значит, и _м_о_й_ тоже?.. Ну,
тогда пусть гуляет, я разрешаю! - И сразу нахмурился, заподозрил: - А,
может, он явился к нам из нейтралки или вообще из враждебных вод?
Я не ответил.
Я пристально всматривался.
Далекое змееподобное существо все так же неподвижно лежало на
каменистой полоске внутреннего пляжа кальдеры. Я подполз к самому краю
обрыва, но сиреневая дымка мешала - размывала очертания, не давала
возможности рассмотреть неизвестное существо детально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20