Я осознал, что кто-то негромко смеется, и вторично был поражен,
поняв, кто это.
Это был Альберт. Теперь он сидел на краю стола и вытирал слезы смеха.
- Прошу прощения, - сказал он, - но видели бы вы ваши лица.
- Черт тебя побери, самовлюбленная программа! - сказала Эсси больше
не добродушно. - Немедленно прекрати этот вздор. Что здесь происходит?
Альберт взглянул на мою жену; его выражение я не смог разгадать. Во
взгляде была доброта, и терпимость, и еще множество такого, что никак не
совместимо с компьютерной программой, даже с программой Альберта. Но было
во взгляде и беспокойство.
- Дорогая миссис Броадхед, - сказал он, - если вы не хотели придавать
мне чувство юмора, не нужно было включать его в программу. Простите, если
я поставил вас в затруднительное положение.
- Выполняй инструкции! - сказала Эсси в некотором замешательстве.
- Хорошо. То, что вы видели, - объяснил он, отворачиваясь от Эсси и
адресуясь теперь ко всей группе, - по моему мнению, есть первый известный
случай операции, проводимой хичи в реальном времени. Парусник был похищен.
Обратите внимание на этот небольшой корабль. - Он небрежно взмахнул рукой,
и изображение на экране начало увеличиваться. Увеличение больше, чем
позволяла разрешающая способность оптических приборов корабля, поэтому
качество неважное, голубая сфера стала туманной и неровной.
Но за ней что-то было.
Что-то медленно заходило за эту сферу. В тот момент, когда оно должно
было исчезнуть, Альберт остановил изображение, и мы увидели туманный
объект в форме рыбы, маленький, плохоразличимый.
- Корабль хичи, - сказал Альберт. - Во всяком случае, у меня нет
других объяснений.
Джейни Джи-ксинг словно подавилась.
- Вы уверены?
- Нет, конечно, не уверен, - ответил Альберт. - Пока это всего лишь
теория. Никогда не следует говорить "да" теории, мисс Джи-ксинг, потому
что неизбежно появится лучшая теория, и той, что до сих пор казалась
лучшей, придется сказать "нет". Но моя теория такова: хичи решили похитить
парусник.

Теперь представьте себе картину. Хичи! Настоящие, как утверждает наша
самая умная информационная программа. Я так или иначе искал хичи две трети
столетия, стремился их найти и в то же время боялся этого. Но когда это
случилось, я прежде всего подумал не о хичи, а о нашей информационной
системе. Я спросил:
- Альберт, почему ты действуешь тек странно?
Он вежливо посмотрел на меня, постукивая черенком трубки о зубы.
- В каком смысле "странно", Робин?
- Черт возьми, не увиливай! То, как ты действуешь! Разве ты не
знаешь... - я постарался выразиться деликатнее, - разве ты не знаешь, что
ты только компьютерная программа?
Он печально улыбнулся.
- Мне не нужно напоминать об этом, Робин. Я не реален, в этом смысле?
Но та реальность, в которую вы погружены, меня не заботит.
- Альберт! - воскликнул я, но он поднял руку, чтобы заставить меня
замолчать.
- Позвольте мне сказать вот что. Для меня реальность, я знаю, просто
большое количество одновременных импульсов в эвристических построениях.
Все равно что смена изображений на экране. А для вас, Робин? Разве
реальность для органического разума так уж отлична? Неужели это просто
химические реакции, происходящие в килограмме жирной материи, у которой
нет ни глаз, ни ушей, ни сексуальных органов? Все, что знает эта материя,
она знает в пересказе, знает то, что ей сообщила какая-то воспринимающая
система. Каждое чувство приходит к ней по проводам-нервам. Неужели между
нами такое отличие, Робин?
- Альберт!
Он покачал головой.
- Ах, - сказал он горько, - я знаю. Вы мне не поверите, потому что
среди вас мой создатель. Но разве вы сами не обманываетесь? Разве я не
заслуживаю такой же оценки и терпимости? Я был очень большим человеком,
Робин. Меня высоко ценили влиятельные люди. Короли! Королевы! Великие
ученые, и какие же хорошие люди они были! На мой семидесятый день рождения
мне устроили прием - Робертсон и Вигнер, Курт Гедель, Раби, Оппенгеймер...
- И он вытер слезу... и здесь Эсси больше не позволила ему продолжать.
Она встала.
- Мои друзья и муж, - сказала она, - очевидно, произошло какое-то
нарушение функций. Прошу прощения за это. Я должна проверить все схемы.
- Это не твоя вина, Эсси, - сказал я как можно более мягко. Но она не
восприняла это мягко. Посмотрела на меня так, как не смотрела с тех
далеких дней, когда я впервые начал ухаживать за ней и рассказывал о том,
какие шутки привык разыгрывать со своей психоаналитической программой
Зигфридом фон Психоаналитиком.
- Робин, - холодно сказала она, - ты слишком много говоришь об
ошибках и вине. Обсудим это позже. Прошу прощения, гости, но я на
некоторое время должна занять свой кабинет. Альберт! Немедленно начнем
устранение дефектов.

Один из недостатков богатства и известности в том, что слишком многие
приглашают вас к себе. И все ожидают, что вы ответите им тем же. Прием
гостей - не из моих сильных сторон. Эсси, с другой стороны, это любит, и
за много лет мы выработали свой способ обращения с гостями. Очень просто.
Я держусь с ними, пока мне это нравится - иногда несколько часов, иногда
пять минут. Потом я исчезаю в своем кабинете и предоставляю гостей Эсси.
Особенно я люблю это делать, когда между гостями возникает напряжение.
Получается прекрасно - для меня.
Но иногда эта система не срабатывает, и тут я попадаюсь. Сейчас
наступил как раз такой момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97