Да, я подумала о том, что ты смог бы
разрешить, и пришла к неизбежному заключению. Я бы этого не сделала, если
бы не необходимость, Робин, - закончила она, вставая и потягиваясь. - И
сделаю все, что смогу, включая и такой вариант: я удаляюсь, скажем, на
шесть месяцев, чтобы вы с Кларой смогли найти решение.

И вот десять минут спустя, пока мы с Эсси мылись и одевались, Альберт
получил разрешение на старт, вывел "Истинную любовь" из дока, и мы были на
пути к Высокому Пентагону.
У моей дорогой жены Эсси есть множество добродетелей. Одна из них -
альтруизм, от которого у меня иногда перехватывает дыхание. Другая -
чувство юмора, и иногда она наделяет им свои программы. Для полета Альберт
оделся как лихой пилот - кожаный шлем с разлетающимися ушами, белый
шелковый шарф обмотан вокруг шеи, он сидел, вжавшись в пилотское кресло, и
свирепо смотрел на приборы.
- Оставь эти глупости, Альберт, - сказал я, он повернулся ко мне и
застенчиво улыбнулся.
- Я только пытался развлечь вас, - сказал он, снимая шлем.
- Ты и развлек. - И действительно, мне стало смешно. И в целом я себя
чувствовал хорошо. Единственный способ подавить депрессию от нерешенных
проблем - это идти им навстречу. И мы так и поступали. Я ценил любящую
заботу жены. Мне нравился полет в прекрасном новом корабле. Мне даже
понравилось, как аккуратно голографический Альберт избавился от шлема и
шарфа. Они не исчезли вульгарно. Он просто скомкал их и засунул себе между
ногами. Вероятно, они исчезли, когда никто этого не видел.
- Управление кораблем занимает все твое внимание, Альберт? - спросил
я.
- Нет, Робин. Но у меня, конечно, есть полная навигационная
программа.
- Итак, твое появление здесь - просто еще один способ нас позабавить.
Тогда забавляй меня по-другому. Поговори со мной. Расскажи о том, что тебя
всегда интересует. Ты знаешь. О космологии, и о хичи, и о Значении Всего,
и о Боге.
- Если хотите, Робин, - охотно согласился он, - но прежде всего
взгляните на поступившее сообщение.
Эсси подняла голову от резюме о настроениях клиентов, а Альберт стер
с большого экрана изображение звезд, и на нем появился текст:
Робинетт, мальчик мой, для парня, который заставил бразильцев
согласиться, ничего не жалко. Высокий Пентагон предупрежден о твоем
посещении; передана просьба принять тебя вежливо. Можешь появляться там в
любое время.
Манзберген
- Клянусь Богом, - удивленно и обрадованно сказал я, - они
согласились! Передали все данные!
Альберт кивнул.
- Похоже, что так, Робин. Я думаю, вы имеете право быть довольным
своими усилиями.
Эсси подошла и поцеловала меня в шею.
- Подписываюсь под этим утверждением, - промурлыкала она. -
Превосходный Робин! Человек с огромным влиянием.
- Вздор, - сказал я, улыбаясь. Не мог сдержать улыбку. Если бразильцы
передали свои разведывательные данные американцам, американцы смогут
сопоставить их со своими и покончить с проклятыми космическими
террористами и их проклятым, сводящим с ума ТПП. Неудивительно, что
генерал Манзберген доволен мной! Я сам был собой доволен. Это показывает,
что когда проблемы кажутся совершенно неразрешимыми, стоит решить одну, и
остальные уже не так страшны. - Что?
- Я спросил, заинтересованы ли вы в продолжении разговора, - печально
сказал Альберт.
- Конечно. Я думаю, да. - Эсси вернулась в свой угол, но продолжала
смотреть на Альберта, а не занялась своими отчетами.
- Тогда, если вы не возражаете, - застенчиво сказал Альберт, - я бы
хотел поговорить не о космологии и недостающей массе, а о своей
предшествующей жизни.
Эсси, нахмурясь, открыла рот, собираясь заговорить, но я поднял руку.
- Пусть говорит, любимая. Мне кажется, что я тоже не очень настроен
сейчас на недостающую массу.
И вот продолжался недолгий счастливый перелет к Высокому Пентагону, а
Альберт, откинувшись в пилотском кресле и сложив руки на круглом животике,
вспоминал прежние времена в патентной конторе в Швейцарии, и то, как
бельгийская королева аккомпанировала его скрипке игрой на пианино; а тем
временем моя третьей степени подруга Долли Уолтерс с пристрастием
допрашивалась офицерами Высокого Пентагона; а тем временем мой еще-не-друг
Капитан скрывал следы своего посещения и горевал из-за утраченной любви; а
тем временем моя когда-то-более-чем-подруга Клара Мойнлин была... была...
Не знаю, что делала Клара тем временем. Да и не хотел знать никаких
подробностей.

Один из самых небольших артефактов, оставленных хичи, -
анизокинетическая сумка. Это простой инструмент, который способен
преобразовывать давление, распределяя его в разные стороны. Теория этого
процесса оказалась одновременно сложной и элегантной. А использование
людьми - гораздо менее элегантным. Наиболее популярный продукт,
использующий анизокинетическую технику, - это постельный матрац, чьи
"пружины", как утверждалось, повышают сексуальную активность. Сексуальную
активность! Сколько времени и ума было затрачено на это!

Видеть себя глазами Робина интересно, но не очень приятно. Программа
миссис Броадхед давала мне возможность говорить, действовать и даже
мыслить, как подлинный Альберт Эйнштейн, если бы он дожил до того, чтобы
выступать в моей роли. Робин, кажется, считает это гротеском. В
определенном смысле он прав. Люди - гротескные существа!

Робин не вполне понимает парадокс Дэвиса, но он ведь не понимает и
гораздо более известный парадокс Ольберса, который мучил астрономов
девятнадцатого столетия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97