Она кивнула.
- Признаю свою ошибку, - сказала она. - Мне следовало включить
подпрограмму Зигфрида в программу Альберта, вместо, допустим подпрограммы
изысканной кухни. Я уже думала об изменении программы Альберта, потому что
это на моей совести.
- О, милая, это не твоя...
- ...вина, нет. Это центр нашего разговора, так? - Эсси наклонилась
вперед, быстро поцеловала меня, потом озабоченно сказала: - Ох, подожди,
Робин, я беру назад поцелуй. Вот что я хочу тебе сказать. Ты сам мне это
часто говорил. В психоаналитическом анализе сам психоаналитик неважен.
Важно то, что происходит в голове пациента, то есть в твоей. Поэтому
психоаналитик может быть машиной, даже весьма примитивной; или придурком
со зловонным дыханием; или человеком с докторским дипломом... или даже
мной.
- Тобой!
Она сморщилась.
- Мне приходилось слышать от тебя и более лестный тон.
- Ты собираешься заниматься со мной психоанализом?
Оно оборонительно пожала плечами.
- Да, я, а почему бы и нет? Как друг. Добрый друг, разумный, готовый
выслушать. Обещаю не осуждать. Обещаю это, дорогой Робин. Я позволю тебе
разговаривать, драться, кричать, плакать, если хочешь, пока не станет
ясно, чего ты хочешь и что чувствуешь.
Сердце мое растаяло. Я мог только сказать:
- Ах, Эсси... - Заплакать я мог бы без особого труда.
Вместо этого я отхлебнул еще кофе и покачал головой.
- Не думаю, чтобы это сработало. - Я испытывал сожаление, и, должно
быть, оно отразилось в моем голосе, но я также чувствовал себя... как бы
это сказать? Заинтересованным. Технически заинтересованным.
Заинтересованным проблемой, которую необходимо решить.
- Почему не сработает? - воинственно спросила она. - Послушай, Робин,
я все это хорошо обдумала. Я хорошо помню, что ты мне говорил, и сейчас
повторю для тебя. Ты говорил, что лучшая часть сеанса - это когда ты идешь
на него, репетируя, что скажешь Зигфриду, представляя себе, что он скажет
и что ты ему ответишь.
- Я так говорил? - Поразительно, как много помнит Эсси из нашей
болтовни четверть века назад.
- Точно так, - самоуверенно сказала она, - так почему же не я? Только
потому что я лично вовлечена?
- Ну, конечно, это делает задачу трудней.
- Трудное нужно делать немедленно, - весело заявила она. -
Невозможное иногда требует недели.
- Будь благословенна, - сказал я. - Но... - я немного подумал. -
Понимаешь, вопрос не только в выслушивании. Хорошая психоаналитическая
программа принимает во внимание не только вербальные выражения. Понимаешь,
что я хочу сказать? "Я", который говорит, не всегда знает, что он хочет
сказать. "Я" блокирует что-то, потому что выпустить все эти старые чувства
значит снова ощутить боль, а "я" не хочет боли.
- Я буду держать тебя за руку, дорогой Робин, когда тебе будет
больно.
- Конечно. Но разве ты поймешь все невербальное? Это внутреннее "я"
выражается символами. Снами. Фрейдистскими оговорками. Неожиданными
отвлечениями. Страхами. Потребностями. Подергиванием и подмигиванием.
Аллергиями - все это, Эсси, и еще тысячи подобных вещей, вроде
слабости-импотенции, затрудненности дыхания, чесотки, бессонницы. Не хочу
сказать, что у меня все это есть...
- Безусловно, не все!
- ...но все это части словаря, который понятен Зигфриду. А тебе нет.
Эсси вздохнула и признала свое поражение.
- Тогда приведем в действие план Б, - сказала она. - Альберт! Включи
свет. Заходи!
Медленно в комнате загорелся свет, и в дверь вошел Альберт Эйнштейн.
Он не зевал и не почесывался, но казался только что вставшим с дивана
пожилым гением, готовым ко всему, но еще не проснувшимся полностью.
- Ты нанял фоторазведочный корабль? - спросила Эсси.
- Он уже в пути, миссис Броадхед.
Мне не казалось, что я дал на это согласие, но, может, и дал.
- А послания отправлены?
- Все, миссис Броадхед. - Он кивнул. - Как вы приказали. Всем высшим
военачальникам и членам правительства США, которые в долгу перед Робином.
Их просят использовать все свое влияние, чтобы побудить Высокий Пентагон
разрешить нам свидание с Долли Уолтерс.
- Да. Так я приказала, - согласилась Эсси и повернулась ко мне. - Так
что, видишь, нам остается только одно. Отыскать Долли. Отыскать Вэна.
Отыскать Клару. Вот тогда, - голос ее звучал твердо, но выглядела она
теперь не так уверенно и очень уязвимо, - тогда мы увидим, что увидим,
Робин, и удачи всем нам.
Она двигалась быстро, я не успевал за ней, и в направлении, на
которое я не давал согласия. Глаза мои выпучились от удивления.
- Эсси! Что происходит? Кто сказал...
- Сказала, дорогой Робин, я. Это очевидно. Невозможно иметь дело с
Кларой как с призраком в подсознании. Но вот с реальной Кларой, лицом к
лицу, можно иметь дело. У нас только один путь, верно?
- Эсси! - Я был глубоко шокирован. - Ты послала все эти сообщения? Ты
подделала мою подпись?
- Подожди, дорогой Робин, - сказала она, тоже глубоко шокированная. -
Какая подделка? Я подписывала сообщения "Броадхед". По-моему, это моя
фамилия. Мне кажется, я имею право подписываться своей фамилией. Я права?
Я раздраженно смотрел на нее. Доброжелательно раздраженно.
- Женщина, - сказал я, - ты для меня слишком умна. Мне кажется, что
ты заранее знала каждое слово в этом разговоре.
Она самоуверенно пожала плечами.
- Я тебе много раз говорила, дорогой Робин, что я специалист по
обработке информации. Знаю, как обращаться с информацией, особенно когда
субъектом ее является человек, которого я знаю двадцать пять лет, горячо
люблю и хочу, чтобы он был счастлив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97