CHON, конечно, еще не все. Нужны и другие элементы. Из них наиболее
важна сера, может быть, затем натрий, магний, фосфор, хлор, калий, кальций
- не говоря уже о небольших добавках кобальта, чтобы создавался витамин
В-12, хрома для глюкозной выносливости, йода для щитовидной железы, лития,
фтора, мышьяка, селена, молибдена, кадмия и еще многих. Вероятно, нужна
вся периодическая система, хотя бы в следах, но большинство элементов в
таких малых количествах, что не нужно беспокоиться об их добавке к
похлебке. Хотите вы того или нет, они появляются с другими компонентами.
Итак, химики Эсси вырабатывали и сахар, и специи, и производили пищу для
всех - и не только чтобы оставаться в живых, нет, вкусную пищу, которую
хочется есть, отсюда чаппати и рисовые шарики. Из CHON можно приготовить
что угодно, если как следует помешать. И помимо всего прочего Эсси
производила много денег, и к тому же ей это занятие нравилось.
Наконец я занялся чем-то, что мой желудок не отверг - похоже на
гамбургер со вкусом салата из авокадо с кусочками свинины, а Эсси назвала
это Большой Чон. Эсси каждую минуту вскакивала и куда-то убегала.
Проверяла температуру инфракрасных нагревательных ламп, смотрела, нет ли
грязи под посудомоечными машинами, пробовала десерт, подняла скандал из-за
того, что молочные пирожные слишком тонкие.
Эсси заверила меня, что ее пища не может повредить, хотя мой желудок
меньше верил ей, чем я. Шум на улице мне не нравился - это парад? - но
вообще-то мне было почти удобно, насколько это возможно. Я настолько
расслабился, что смог наслаждаться изменением в нашем статусе. Когда мы с
Эсси появляемся на людях, на нас смотрят, и обычно смотрят на меня. Но не
здесь. На продуктовых предприятиях Эсси звезда она. У всех напряжены мышцы
спины, все взгляды, которые бросают украдкой, обращены в одном
направлении, на большую леди-босса. Ну, она не очень леди: Эсси четверть
столетия учил английскому эксперт - я, но когда она возбуждается, повсюду
слышны "некультурный" и "хулиганы" [Здесь и ниже эти слова произносятся
по-русски].
Я подошел к окну второго этажа, чтобы взглянуть на парад. Он двигался
прямо по улице, по десять человек в ряд, с лентами, выкриками, плакатами.
Прямо через улицу началась потасовка, с полицейскими и плакатами,
сторонники вооружения против пацифистов. Невозможно определить, кто за
что, они колотили друг друга плакатами, и Эсси, подойдя ко мне и доедая
свой Большой Чон, посмотрела и неодобрительно покачала головой.
- Как сэндвич? - спросила она.
- Отлично, - ответил я со ртом, полным углерода, водорода, кислорода
и азота плюс микроэлементы. Она бросила на меня взгляд: говори громче. -
Превосходно, - сказал я с усилением.
- Мне тебя не слышно из-за этого шума, - пожаловалась она, облизывая
губы: ей самой нравится то, что она продает.
Я кивнул в сторону парада.
- Не знаю, хорошо ли это.
- Я думаю, нет, - согласилась она, глядя с отвращением на группу
людей, которых, как мне кажется, называют зуавами, - темнокожие люди
маршировали в мундирах. Их национальные цвета разглядеть мне не удалось,
но у каждого было скорострельное оружие, и они исполняли с ним упражнения:
поворачивали, касались прикладом мостовой, заставляли снова прыгнуть им в
руки, и все это не нарушая шага.
- Может, нам лучше пойти в суд, - сказал я.
Она подобрала последнюю крошку моего сэндвича. Некоторые русские
женщины после сорока расплываются, а некоторые сморщиваются и увядают. Не
Эсси. У нее по-прежнему прямая спина и узкая талия, которая впервые
привлекла мое внимание.
- Может быть, - ответила она, собирая свои компьютерные программы,
каждую в своем особом веере. - Я в детстве навидалась военных мундиров, и
теперь мне их не очень хочется видеть.
- Ну, какой же парад без мундиров.
- Не только парад. Смотри. На тротуарах тоже. - И правда, примерно
один мужчина или женщина из четырех был одет в мундир. Неудивительно,
подумал я. Конечно, каждая страна сохраняла небольшую армию, но это что-то
такое, что полагается держать в шкафу, вроде домашнего огнетушителя.
Военных редко видели. А сейчас видят все чаще и чаще.
- Но ты все-таки устал. Нам пора идти, - сказала она, добросовестно
сметая крошки со стола в одноразовую пластиковую тарелку и оглядываясь в
поисках приемника мусора. - Дай мне твою тарелку, пожалуйста.
Я ждал ее у выхода. Присоединившись ко мне, она хмурилась.
- Приемники почти полны. Вручную их нужно убирать при
шестидесятипроцентной наполненности. Что они будут делать, если
одновременно уйдет много посетителей? Надо бы вернуться и поговорить с
управляющим... о, дьявол! - воскликнула она, выражение ее изменилось. - Я
забыла свои программы! - И бросилась по лестнице назад, туда, где оставила
информационные веера.
Я стоял у двери, ждал ее, глядя на парад. Отвратительно! Проходило
настоящее вооружение, установки противоракет и бронированные машины; а за
духовым оркестром шла группа, исполнявшая упражнения с автоматами. Я
почувствовал, как двинулась за мной дверь, и отступил в сторону, чтобы
выпустить Эсси.
- Нашла, Робин, - сказала она, улыбаясь, с толстой пачкай вееров в
руках, когда я к ней повернулся.
Что-то похожее на осу просвистело мимо моего левого уха.
В Роттердаме нет ос. И тут я увидел, что Эсси падает и дверь над ней
закрывается. Это была совсем не оса. Выстрел. В одном из этих автоматов
был боевой патрон, и автомат выстрелил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97