Да. Ну и что тут особенного?
Карл окончательно разозлился. Он взглянул на часы. Было только десять вечера. Нахмурившись, он накинул пиджак и вышел, оставив гореть свет, не закрыв дверь и не убрав листки со стола. А рентгеновская пленка по-прежнему подвергалась воздействию у-излучающей бумаги.
Карл постучал в дверь комнаты Конута, но ему никто не ответил. Карл, подумав, распахнул дверь. Комната была пуста, супруги еще не вернулись из поездки.
Карл что-то проворчал ночному дежурному и спустился в лифте на улицу. Он надеялся, что прогулка ему поможет. Было холодно, но он едва ли заметил это. Величина q, все ли здесь в порядке? Но ведь все действия над ней выполнены правильно. Карл мысленно восстановил формулы, содержащие q; они предстали перед ним так ясно, словно были начертаны на стене Административного корпуса, возвышавшегося перед ним; он вспомнил даже коэффициенты уравнений. Общественное здоровье, войны, обеспеченность пищей, хитроумно вычисленная величина, характеризующая общественное сознание – все они участвовали в расчетах.
– Доброй ночи, Карл-сан.
Карл остановился и, мигая, всмотрелся в сотканную из железных прутьев ограду. Он разглядел маленький лагерь, в котором расположились аборигены; капитан – Карл забыл его имя – приветствовал Карла.
– Я думал, твои люди, ну, на лекциях, – проговорил Карл неубедительно. – То есть, на выставке, – теперь он был ближе к тому, что хотел сказать.
– Завтра, Карл-сан, – ответил мужчина с лицом, напоминающим вафлю, протягивая Карлу длинную оперенную трубку. Карл уже видел ее на представлении аборигенов в Университете – это была трубка мира, причудливая, и по какой-то причине, к удивлению антропологов, характерная для островитян. Карл отрицательно покачал головой. Мужчина – Карл вспомнил, что его зовут Матасура-сан – сказал извиняющимся тоном:
– Сладкосердечный, я чувствую, вчера у тебя был долгий путь.
– Так и есть, – ответил Карл, не вслушиваясь в его слова. Он думал о правомерности применения натурального логарифма, но пришел к выводу, что и здесь ошибки нет.
– Сладкосердечный, девочка-подросток плохо пахнет, – серьезно заявил туземец.
– Да-да. Вы правы, – Карл думал о величине а, возрастном коэффициенте в конечном уравнении.
Таи-и Матасура-сан сказал настойчивее:
– Конут-сан тоже плохо пахнет, так говорит Эст Кирсан! Только не говори при девочке!
Мастер Карл рассеянно взглянул на него.
– Конечно, – сказал он. – Доброй ночи.
Таи-и что-то кричал ему вслед, но Карл по-прежнему не слушал; он, наконец, понял, что именно не закончено в статье Конута. Численные значения приведены для всех величин, кроме одной. Время было еще не позднее, и он не собирался спать, пока у него есть столь важная задача.
Конут, держа Лусиллу под руку, зевал в лицо красной луны, висящей над горизонтом. Луна довольно быстро поднималась.
Они должны были добраться до города, а оттуда ждать рейса в Университет; единственный прямой рейс от поселения до Университета был только утром, а семья Лусиллы не могла устроить их на ночлег. Впрочем, даже если бы места хватало, Конут все равно не захотел бы остаться. Ему требовалось время, чтобы привыкнуть к новой обстановке. Слишком много обрушилось на него сразу – чего стоит одно то, что ему придется изменить свой привычный уклад жизни из-за постоянного присутствия Лусиллы в его комнате. Но она, конечно, того стоит.
И вот уже под ними Университет; силуэт Моста через бухту, перечеркивающий луну, огни Административного корпуса, ярко освещенного среди массы темных зданий.
То, что Административный корпус освещен, было необычно.
Сквозь дремоту Конут уголком глаза посматривал на изящную головку спящей жены. Он не мог сказать, больше или меньше он любит ее теперь, когда представляет как члена семьи. Ее родители показались Конуту скучными. Они, конечно, любезные, думал он, но он-то привык иметь дело с выдающимися людьми. А ее брат – жаль что с ним случилось такое несчастье – как он был очарован тряпкой, которую ему привезла Лусилла! Как маленький ребенок, нет, скорее, как звереныш. Конуту совсем не хотелось, чтобы его связывали с Роджером. Однако нам не дано выбирать родственников. Даже собственные дети могут легко обмануть ожидания…
Его дети! Эта мысль возникла так естественно! Но Конут никогда не думал об этом раньше. Он вздрогнул и снова взглянул на Лусиллу. Она сонно пробормотала:
– Что случилось? – а потом, стряхивая остатки сна, добавила: – Интересно, что им нужно?
Перевозчик снижался, на посадочной площадке его ожидали несколько человек, позади них стоял полицейский вертолет. Винт не работал, но обязательные огни горели красным. В свете прожекторов, освещающих для пилота посадочную площадку в виде буквы «X», Конуту удалось разглядеть одного из стоящих внизу – кажется, это был чиновник, ведающий кадрами. Остальные были в полицейской форме.
– Удивительно, – сказал Конут, радуясь про себя, что не нужно объяснять дрожь. – Сегодня довольно прохладно, и я буду хорошо спать.
Он подал Лусилле руку и с удовольствием помог ей сойти, хотя в этом не было нужды.
Коренастый полицейский выступил вперед.
– Мастер Конут? Я сержант Рейм. Вы, наверное, меня не помните…
– Почему же, помню, – сказал Конут, – Рейм. Вы учились в моей группе лет шесть или семь назад. Мастер Карл был о вас хорошего мнения, помнится, он выступал защитником в прениях по вашей диссертации.
Наступила пауза.
– Да, действительно, – произнес Рейм. – Мастер Карл хотел взять меня на факультет, но я занимался судебной теорией вероятностей и меня призвали в Вооруженные Силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46