Я стер данные
мозга Сэма и наложился на него. Им и в голову не пришло искать меня там. -
Он коротко улыбнулся. - Итак, Бейли, мы остались в MAPHISe вдвоем.
Он щелкнул пальцами, и свет погас.

ВИРУС
Бейли споткнулся, едва не потеряв равновесие. Он был в полном
сознании и не ощутил никаких перерывов или простоев. Перед глазами его все
еще стоял Портер, превращающийся в пустую кожаную оболочку, и Розалинда
Френч, бьющаяся в кровавой луже на полу. Он пристально вгляделся в
окружавшую его тьму.
- Готтбаум, вы еще здесь?
- Конечно. Просто занят небольшой реорганизацией. Ну, вот и все.
Над головой появилось ночное небо, словно кто-то включил звезды.
Бейли обнаружил, что стоит на темной серой платформе, обнесенной перилами.
Балкон, висящий в темноте... С трудом различил он силуэт стоявшего рядом
Готтбаума. Мезонин со всем содержимым пропал без следа.
- Извините, если напугал, - сказал Готтбаум. - Не мог отказать себе в
небольшой драме.
Бейли промолчал. Он предоставил себе, как поднимает Готтбаума и
бросает вниз, через перила. Нет, из этого не выйдет толку; ясное дело,
Готтбаум вернул себе контроль над MAPHISом - а, значит, и над ним самим.
- У меня имеется ха-ар-роший зуб на Френч и Портера, - продолжал
Готтбаум. - Так же, как и на вас. Мне и нужно-то было, чтобы меня всего-то
оставили в покое и не вмешивались в мою работу, не указывали, что мне
можно, а чего нельзя. Но люди снова и снова отказывали мне в этом...
- Вы убили их? - Бейли не интересовала эгоцентрическая жизненная
философия Готтбаума. - Портера и Френч? Вы уничтожили их окончательно?
- Конечно, нет, - презрительно ответствовал Готтбаум. - Когда вы в
первый раз визитировали меня и спрашивали о вирусе, созданном мной в
молодости, я говорил вам, что не имею привычки уничтожать данные. Френч и
Портер, целые и невредимые, лежат в хранилище и более не имеют возможности
мешать моей работе. - Он повернулся лицом к Бейли. - Но вы, так сказать,
еще живете и дышите. Последний жилец памяти. Что ж, это мне не мешает. Вы
сможете увидеть, как делается история. Посмотрите на небо. Не замечаете
ничего необычного?
Бейли поднял взгляд и понял, что светлые точки вовсе не были
звездами, либо хотя бы приблизительным подобием звездного неба. Их было
слишком много, и мерцание их окрашено было в мягкие пастельные тона.
- Узловые точки, Бейли, - сказал Готтбаум. - Вы видите упрощенную
карту всех узловых точек глобальной информационной сети. Хотите
посмотреть, как они связаны?
От точки к точке протянулись нежно-белые паутинки. Перегнувшись через
перила, Бейли увидел, что снизу дисплей тоже круглый, как и наверху. Они
находились в центре громадной пустотелой сферы.
- Хотите рассмотреть район подробней?
Скопище голубых и желтых точек впереди словно придвинулось ближе,
заполнив собой большую часть электронного неба. Стали видны и
вспомогательные пятнышки. Появились символы и идентификационные коды.
- Теперь MAPHIS читает мои мысли, Бейли. Точно так, как описывал
Портер перед своим неудачным... падением с трона. Мне нужно было лишь
смотреть и думать; теперь я вижу и знаю. Я могу проследить перемещение
информации в любой точке земного шара.
Бейли вспомнил стальную башню, унизанную тарелками микроволновых и
спутниковых антенн. Значит, вот как MAPHIS связался с компьютерными
центрами всего мира... Значит, Готтбаум спланировал все задолго до
завершения проекта "Лайфскан".
- Да, работы вам хватало...
- Я провел здесь двадцать субъективных лет. Двадцать лет доводки
MAPHISa - с некоторой, должен признать, помощью Портера - и исследования
сети изнутри. Можете ли вы вообразить, как легко взломать систему, когда
разум работает в тысячу раз быстрее обычного, а данные - чувствуешь? И
теперь нет такого места, куда я не смог бы проникнуть. Я - вездесущ!
- Очень впечатляюще, - сказал Бейли. - Значит, все это вы и хотели
мне поведать? Просто для того, чтобы хоть кто-то смог оценить, что вы
сделали, и признать, что получилось ловко?
- Мне не слишком нравится ваш тон, - напряженно сказал Готтбаум. - Но
я не стану отрицать, что мне нужна аудитория - особенно сейчас. Смотрите
внимательно.
Светящиеся точки, одна за другой, начала наливаться красным.
- Я активирую свои клоны, - пояснил Готтбаум.
- Клоны? То есть, копии вашего разума, о которых говорил Портер?
Он и Френч сказали, что они не смогут работать без специального
оборудования MAPHISa.
Готтбаум презрительно рассмеялся.
- Программа может посостязаться с оборудованием. Вначале я
инсталлировал процедуры, пародирующие внутреннюю структуру MAPHISa. А
затем наложил на них мою нейтральную схему. Конечно, потери при этом
неизбежны: мои клоны гораздо медленнее меня и сведены к базовым. Но они не
глупее меня. Чтобы вам было понятнее: вирус, который не только
размножается, но мыслит! Кто сможет остановить его? - Готтбаум хихикнул.
Он был гораздо оживленнее, чем когда-либо прежде. Он словно был пьян. -
Конечно, мои планы занимают много памяти. Но, как только они пройдутся по
своим системам и поместят там файлы, памяти у них станет более чем
достаточно.
- Это мы и наблюдаем? - В Бейли проснулось недоверие. Зрелище было
вполне абстрактным, и даже прекрасным в своей стерильности. Но если это -
действительно изображение множества компьютерных систем...
- От уничтожения правительственных баз данных меня ничто не
удерживает, - сказал Готтбаум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88