Расставила ноги, притерла к плечу приклад. Ствол винтовки в ее руках плавно опустился книзу - трах! И тут же, сверкнув на солнце, выскочила пустая гильза. Трах! - опять щелкнул затвор. Трах! упала гильза к ногам. Трах! - откачнулась женщина. Трах! - и она, опуская винтовку, повернулась к полковнику:
- Сколько?
- Шесть с половиной секунд.
- Мишень можете даже не проверять, - сказала женщина без тени самодовольства. - Я окончила школу отличной стрельбы и знаю, что мои пули легли одна в другую....
- Как ваше имя? - крикнул Юсси Пеккала.
- Это уже безразлично, - ответила снайпер, скрываясь в толпе...
"Странная особа", - подумал полковник. Когда народ уже стал разбредаться по улицам поселка, он попытался отыскать эту "кукушку" в толпе, но ее уже не было, а к вечеру она неожиданно сама явилась к нему...
Он сидел в своей избе и при свете керосиновой лампы читал поэму Твардовского "Василий Теркин", которую недавно нашли у одного убитого русского солдата, когда в дверь настойчиво постучали. Он не успел ответить, как дверь распахнулась, и он увидел на пороге "ее".
Теперь она была пьяна по-настоящему.
- Вы, кажется, хотели знать мое имя? - сказала она, размашисто шагнув на середину комнаты. - Что ж, - женщина вскинула ладонь к виску, - вас осчастливила своим посещением Кайса Хууванха, урожденная баронесса Суттинен.
Юсси Пеккала знал "лесного барона" Суттинена - одного из крупнейших промышленников Финляндии, и он медленно поднялся из-за стола:
- Честь имею... Прошу садиться!
Кайса плюхнулась на лавку.
- Бросьте, - сказала она. - Говорите со мной проще... Я ведь вот... Женщина оттянула воротник шинели, показав отвороты своего мундира. - Я ведь... солдат! Как и вы...
Пеккала сел:
- Что вы хотите от меня?
- Я хочу выпить, - сказала женщина. - Мне все надоело... Вы даже не знаете, как мне все опротивело. Эти болота, эти выстрелы, эти грязные рожи...
- Вы немного не в себе, - мягко остановил он ее. - Если вам угодно, баронесса, я могу предоставить вам отдых.
- Сначала - выпить! - сказала Кайса.
Юсси Пеккала, выходцу из крестьян, еще до войны пахавшему землю, трудно было избавиться от невольного преклонения перед титулованной знатью. Он мог разругаться с генералом, но невольно робел перед любым лейтенантом, узнав, что этот лейтенант принадлежит к верхушке титулованных семей. И потому он даже как-то не посмел спорить и покорно вышел из комнаты, чтобы распорядиться насчет ужина для неожиданной гостьи.
- Пожалуйста, - сказал он хозяйке, - сделайте все почище и не забудьте принести немного водки...
Когда он вернулся, Кайса листала книгу.
- А вы знаете русский язык?
- Да, - ответил Пеккала. - Я даже был одно время в России.
- Давно? - спросила она.
- В прошлую войну. Я был там... в плену!
Она отбросила книгу и осмотрелась.
- Плохо мне, - призналась женщина. - И все время чего-то чертовски хочется... все время! Вы не знаете, полковник, чего может хотеться такой дурной женщине, как я?
Юсси Пеккала, пряча улыбку, пожал плечами.
- И вы не знаете, - с презрением отмахнулась Кайса. - И я не знаю. И никто не знает...
- Я знаю! - ответил Пеккала.
- Знаете?
- Да. И знаю уже давно. То, чего хочется вам, хочется и мне.
Женщина взглянула на него почти с удивлением. Глаза ее стали чище казалось, она даже протрезвела.
- Ну? - сказала она.
- Мира, - ответил полковник.
- Так это же всем, - выкрикнула Кайса. - А вот скажите, чего хочется мне! Мне! Одной мне!..
Она скинула шинель на лавку и подошла к столу.
- Можно, я буду хозяйкой?
- Пожалуйста.
Она разлила водку по стаканам. Себе налила поменьше, ему побольше. Потом как бы нечаянно дополнила и свой стакан.
- Мне завтра будет стыдно, - призналась она. - Но сегодня мне все равно... Мы больше никогда не увидимся!
Они выпили водку. Подвигая к женщине тарелки, Пеккала сказал:
- Вы, наверное, не привыкли... У меня все так просто.
- Да бросьте вы об этом! - грубо остановила она его. - Я два года провела на фронте. Я забыла уже, как это сидеть за столом... Бросьте!
- Куда вы сейчас направляетесь?
- Сначала в Петсамо. Меня переводят в медицинский состав. Я свое уже "откуковала"... Из Петсамо, наверное, я попаду в Норвегию...
- Хотите остаться здесь? - предложил полковник. - Я могу вас устроить при своем штабе.
- Зачем?
- Я думаю, что вам здесь будет лучше.
- Не надо. Мне надоело жить в лесу...
Скоро она опьянела совсем, и Юсси Пеккала попросил хозяйку дома уложить гостью в соседнем приделе избы. Наутро, когда он проснулся, Кайсы Суттинен-Хууванха уже не было, и хозяйка передала ему записку: "Господин полковник! Мне очень стыдно за мое вчерашнее поведение, но, я надеюсь, Вы меня простите. Поверьте, что я не такая уж плохая, какой многим умею казаться. Просто у меня была глупая и бездарная жизнь. Я не помню, говорила Вам вчера или нет, что я отправляюсь в Петсамо. Но я помню, что Вы предложили мне остаться при Вашем штабе. Я не знаю, как сложится моя дальнейшая судьба, но, если мне будет очень скверно, позвольте обратиться к Вам, - может, здесь мне действительно будет лучше.
К. Суттинен-Хууванха".
- Бедные женщины! - подумал вслух полковник. - Чего только не делает с ними эта проклятая война...
Он взял полотенце и вышел умываться. Слепой сын хозяйки играл на самодельной гармошке, шевеля в такт музыке пальцами босых ног. Безглазый калека растягивал меха в хвастливом напеве:
От пулеметов - громы и в дотах - жара,
мы в доте Миллионном6сидим с утра.
Подай еще патронов, из фляги дай хлебнуть
здесь финской обороны железная грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50