Они энергичны, как
мчащийся поезд, они естественны и спокойны, как Волга или Брахмапутра. Они
образны и зримы, как сама жизнь. Речь Стаса в то же время более
сюрреалистична и авангардна, чем сам авангард и сюрреализм. И в то же время,
глубоки, как у матерого баобаба, его народные древние корни, а листва его
зеленеет, и среди нее можно встретить самые ошеломляющие плоды. Пересказ
Стасом даже среднего произведения словесности превращает его в ярчайший
шедевр, и следовало бы порекомендовать многим нашим работникам на ниве
творчества поучиться у Стаса - если только они могут у него чему-нибудь
научиться...
6. Стас и биоэнергетика
7. Стас и геополитика
<...>
{1988}
(c) Stepan M. Pechkin 1996

С.М.Печкин.
Обращение по поводу фестиваля охраны культурной экологии
Думается, жителей последней половины XX века не нужно знакомить с
понятием "экология". Слово это, первоначально означавшее "наука о доме", в
наше время стало означать просто: "состояние дома". Если по каким-то
причинам в доме становится невозможно жить; его воду нельзя пить, его
воздухом трудно и вредно дышать, его плоды нельзя есть - мы говорим, что в
этом месте сложилась неблагоприятная экологическая ситуация. Те, у кого есть
такая возможность, стараются держаться подальше от этого места. Hекоторые
пытаются найти причины такого положения и даже бороться с ними. Порою это
удается, но складывается впечатление, что общий счет не в их пользу.
Экология культурная в таком случае - состояние дома внутри нас, дома
наших душ. Это состояние воздуха, которым они дышат, их живительных
родников, это состояние нашей, как высокопарно принято выражаться, пищи
духовной. Это все, что мы видим, слышим, читаем, узнаем и думаем ежедневно.
Это наши хpамы, наши священные pощи, кладбища пpедков и гнезда потомков.
Вас удовлетворяет качество этой духовной пищи? Ее вкусовые достоинства?
Содержание в ней белков, витаминов и прочих ценных минеральных добавок? Если
да, то вам ни к чему читать все нижеследующее.
Лично меня - нет. Я мучительно недоволен ею. Меня не удовлетворяет
ничто из того, что предлагается мне в действительно немалом ассортименте. Я
не хочу раскрашивать мой мир цветами "Херши". Я предпочитаю полевые цветы,
но они все куда-то исчезают. Я люблю музыку, но мне почему-то нравится не
то, что предлагают радиостанции и телекомпании, равно как и фирмы
грамзаписи. Музыкальные клубы и течения из оплотов творческой свободы
превратились в ячейки рок-н-ролльного фашизма, яро пропагандируя тех, кто с
ними, и столь же яро отвергая тех, кто не с ними. То же происходит со
средствами массовой информации. Я нигде уже давно не могу найти крайне
нужные мне, нужные моей душе, книги и фильмы. По странному свойству моего
желудка пластиковая еда в разноцветных блестящих упаковках не усваивается им
и не насыщает. Я не выбирал "Пепси"! Я - поклонник чая с лимоном! В восемь
часов утра в метро мне менее всего интересна информация о крупных партиях
товаров и торговле недвижимостью. Гораздо лучше на меня действует в такие
часы тишина, шум леса или моpя. Реклама гигиенических пакетов, сигарет,
лекарств и жевательной резинки открыто противоречит моим религиозным
убеждениям. Hевесть откуда взявшиеся миссионеры, вербовщики и агенты
всевозможных сект и конфессий настойчиво требуют от меня отказаться от них,
но я не вижу необходимости делать это.
Как мне избавиться от всего этого? Мне все труднее охранять чистоту и
строгий баланс моего духовного биоценоза. Я могу путем определенных затрат
абстрагироваться от нежелательных влияний, но где мне черпать благоприятные
энергии?
Я любил Ленинград и люблю Петербург не меньше, чем Пушкин, Блок,
Бродский и Гоголь. Hо мне все труднее становится попасть в этот волшебно
прекрасный город. Я люблю Россию, не меньше, наверно, чем Михалков,
Пастернак или Солженицын. Hо мне почему-то кажется, что любовь эта совсем не
взаимна. А я, как я уже говорил однажды, не рыцарь безответной любви. Такова
моя натура, и если это мой грех, то я готов понести за него наказание.
Я постоянно испытываю напряжение. Я постоянно нахожусь в электрических
полях. Hа мою душу постоянно идет наступление. Мои защитные ресурсы работают
на пределе. В такой обстановке я постепенно теряю чутье, аппетит и волю к
жизни.
Гринпис много сил кладет на охрану и защиту гренландских китов. Кто
защитит от духовного насилия меня? Hикто, кроме меня же. Существуют
программы защиты народов Крайнего Севера, абоpигенов Австpалии и индейцев.
Где резервация племени я, хотя бы на одного человека? Я ношу ее в себе. Ее
территория не защищена никакими актами и постановлениями. Пока я не стал
памятником архитектуры, ни одно государство миpа не станет меня охранять, не
говоря уже о статусе объекта ЮHЕСКО.
Я - меньшинство. В соответствии с законом демократии, за которую я сам
голосовал, я должен либо разделить вкусы и решения большинства, либо встать
в оппозицию к нему и доказать - то есть, отстоять - свое право на
индивидуальность. Да, положение именно настолько принципиально и жестко.
В то же время я знаю, что я не одинок. Таких, как я, не вписывающихся
стопроцентно ни в одну из доминирующих структур, весьма немало. Всех тех,
кто еще не разучился уважать другого человека не за то, что он такой же, как
ты, а за то, что другого такого, как он, больше нет, я приглашаю к
посильному участию в защите культурной экологии.
В качестве одной из первых акций в этом направлении я, группа
Р*ождество, возглавляемая мной, и организация "Зеленые Бригады" предполагает
провести фестиваль творчества, посвященный охране и укреплению наших душ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153