А заодно и с самими чудотворцами!
Спускаться вниз по этой дурацкой лесенке, рассчитанной явно на
существо не менее восьми метров ростом, было все же полегче. К тому же у
Ивана был некоторый опыт в этой области.
Голышом в трубе - не то, что в скафандре! Иван мигом преодолел
расстояние до навеса, плюхнулся в мягкое, неопределенное, то ли в солому,
то ли в поролон. Полежал. Потом высунул голову наружу сквозь решетку. На
дворе была ночь.
Ивану взгрустнулось, как и почти всегда ночами. Стало тоскливо и
вместе с тем сладостно кал-то. Точно такая ночь могла быть и там, дома, на
родине. Темная, беспросветная, беззвездная, таящая в себе загадку...
Впрочем, по части загадок здешние места не уступали никаким иным. И все же
ночь была почти земная. Вот только не было тех таинственных и пряных
ночных запахов, что всегда присутствовали в земных ночах. Не было
неожиданного и всегда несущего приятную свежесть дуновения ветерка. А так
- ночь как ночь!
Иван повис на решетке, поболтал в воздухе ногами. Посмотрел вниз - в
такой темнотище разве углядишь чего! И прыгнул на траву... Но травы не
оказалось, его ступни уперлись во что-то холодное, бугристое. Он хотел
пригнуться и пощупать руками, куда же это столь неожиданно вляпался. Но не
успел. Кто-то с обеих сторон подхватил его под локти.
В ухо проскрипел отвратный скрежещущий голос:
- Ну уж нет, дорогой ты наш слизнячок! Здесь, на предварительном
ярусе, ты никому не нужен! Понял?!
- Отпустите! - процедил Иван. Он и не пытался защищаться.
- Еще чего! Давай-ка, парень, обратно! Опа!!! Его резко подбросило.
Головой Иван пробил поддон навеса, потом еще что-то значительно более
плотное. И застыл на соломе-поролоне. Положение было неприятным, более
того, оно было гнусным и мерзопакостным, словно все происходило не в
жизни, а в каком-то пошлом водевиле. Иван с силой сжал виски, прикусил
губу. Еще немного и его нервы не выдержали, он закричал бы во всю глотку,
послал бы вовсеуслышание этот препоганейший из миров туда, куда он
заслуживает быть посланным.
Но именно в этот момент над соломой-поролоном засиял слабоватый,
будто от лучины, желтенький свет. Его хватило, чтобы Иван огляделся,
успокоился немного. Все здесь было похоже на старый запыленный чердак. Три
метра вперед, два - направо, три-налево, а дальше сплошняком: мрак,
паутина, обшарпанные стены, рванье какое-то, тряпье, хлипкие стропила,
что-то дряблое, свисающее с них, хлам, мусор, грязь... И сам Иван сидел
вовсе не на соломепоролоне, а на огромной куче мягкого полусгнившего
тряпья, рухляди, праха, сквозь которые без труда проходила рука, да и, как
Иван убедился, при желании все тело. Под ногами валялись ржавые железяки,
что-то навроде пуговиц, мочалок, пружинок, битых тарелок и прочей
дребедени.
Шагах в пяти прямо перед Иваном стоял колченогий, низенький стульчик,
скорее даже, нечто вроде грубосколоченного табурета со спинкой. Иван не
обращал внимания на табурет, все разглядывал вокруг да около. А тем
временем над табуретом вдруг стал высвечиваться совершенно непонятным
образом чей-то силуэт. Иван встрепенулся лишь, когда силуэт приобрел
вполне конкретные очертания.
Иван от неожиданности даже протер глаза. Это не влезало вообще ни в
какие рамки. Прямо перед ним сидел сконденсировавшийся из воздуха Хук
Образина. Сидел и строил отвратительные гримасы. На Хука и так-то было
страшно смотреть. А теперь он был вылитым скелетом, обтянутым
желто-зеленой кожей. Желтушечные болезненные глаза нагоняли кручину, были
полны беспредельной тоской. Набрякший сизый нос висел перезрелой грушей,
казалось, сосудики, прорезавшие его кожу вот-вот лопнут. Тоненькие, в
ниточку, губы могли принадлежать лишь стосорокалетнему старцу. Обвислый и
безвольный подбородок трясся, как тряслись и раздутые красные руки, как
тряслось и все изможденное тело.
- Хук, чертова образина, ты когда сюда прилетел? - спросил Иван и сам
поразился бестолковости своего вопроса.
Хук смотрел на него и помалкивал.
- Ничего не понимаю! - разнервничался Иван. - Может, это я никуда не
улетал?! Может, это я в сумасшедшем доме сижу, и все мне мерещится?!
Идиотизм, натуральный идиотизм! Он в сердцах ударил себя кулаком по
колену.
- И не поймешь, Ванюша, - пропитым, хриплым голосом ответил Хук. - Не
поймешь никогда и ни за что, потому как, Ванюша, ты - самый настоящий
дурачок! Дурачина и простофиля! Тебе еще многомного надо узнавать, чтобы
понабраться хоть толики ума-разума, ясно? Ничего тебе не мерещится. И ни в
каком дурдоме ты не сидишь, Ванюша! Все происходит на самом деле, в
реальности. Ты, Ваня, на Хархане-А! В Системе! А если быть точным, в ее
малой частичке. Вот так-то, Ваня!
Хук Образина выдал всю эту длиннющую речь на одном дыхании. И от него
совсем не разило перегаром. Это было странным.
- А как ты тут оказался? - спросил Иван недоверчиво.
- Тебе все расскажи!
- А все-таки?
- Ваня, не будь занудой, не приставай! - почти без хрипа протянул
Хук.
- А ну. Образина, достань-ка свою походную фляжку! Давай хлебнем по
глоточку! - язвительно произнес Иван, почти утвердившись в своей догадке.
- По чутку - для бодрости духа и компанейской беседушки, а?!
Хук не достал фляжки, только похлопал себя по карманам. Виновато
развел руками. Видно, не предусмотрел. И это опять-таки было не похоже на
него.
- Ты не Хук! - сказал вдруг Иван грубо, с вызовом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256