Иван повис над сырым полом, не доставая его на несколько вершков.
Грохот обвалившегося блока отвлек внимание Ивана. Он повернул голову
в сторону этой средневековой двери. Но никого за ней не оказалось. Блок с
неменьшим грохотом и скрипом вернулся на место. Зато в каменном, затянутом
слизью полу вдруг образовалась круглая дыра - надсадно скрипя, отвалилась
в сторону ржавая не видимая до того крышка люка, прогремела, высовываясь
краем, железная лестница. И выбрался наверх негуманоид, тот самый,
гундосый.
- Гляди-ка, - промычал он словно бы в изумлении, - трепыхается!
Следом вылез его напарник.
- Да, Гмых, - пробормотал он сокрушенно, - вот и делай после этого
добро всяким! Уж скорее бы, что ли, этот проклятый год лобызаний кончался,
надоело!
- Не говори, - согласился гундосый Гмых, - он и у меня костью поперек
горла, сам понимаешь, старина Хмаг!
Они ухватили Ивана за руки - Гмых за правую, Хмаг-за левую. И разом
дернули. Иван взвыл от боли.
- Ишь нежный какой!
- Слизняк он и есть слизняк!
Они дернули еще раз.
С грохотом, дребезгом, лязгом, со всеми тяжеленными цепями, на лету
свивающимися в кольца, с камнями, песком, пылью, какими-то непонятными
обломками и осколками. Иван упал наземь. Но ему не дали опомниться.
- Проваливай, падаль! - завопил гундосый как сирена бронехода.
Иван, позабыв про все боли, ссадины, царапины, ушибы, поднял в
недоумении глаза вверх. Как, куда, каким образом ему следовало
проваливать?!
- Изыди, гнида, с этого яруса! - взвыл не слабее Гмыха Хмаг. -
Убирайся! Вон!! Вон отсюда!!!
Первый удар пришелся Ивану по затылку, второй по хребту. Но он не
смог среагировать - после долгого висения у него и руки и ноги словно
отнялись. Он вообще не понимал, чего от него хотят. А удары сыпались и
сыпались сверху.
Наконец оба негуманоида, уверившись в непонятливости узника, вскочили
на его спину своими лапоногами. И принялись бить, топтать, вколачивать
Ивана в пол. И это продолжалось бы еще долго, если бы Гмых вдруг не
вскрикнул совершенно идиотски: "сопа!!!", и они бы разом, по этой команде
не подпрыгнули над Иваном. Когда они опустились, удар был таков, что Иван
прошиб каменные плиты подземелья и куда-то провалился.
Он лежал на зеленой густой траве. И сверху на него никто не падал -
ни Гмых, ни Хмаг, ни камни. Только обрывки цепей валялись рядом. Но и они
не сдавливали ни запястий, ни лодыжек.
Иван вскочил на ноги. Он стоял посреди того самого садика где журчал
когда-то ручеек, журчали дивные женские голоса, где сидел у заборчика
вертухай-евнух. Наверху все так же зыбко колебалась и переливалась
далекая-далекая пелена. Рядышком стояло расщепленное дерево - его будто
разорвало изнутри. Ивану даже подумалось, может, он и сам был участником
этого "расщепления". Но опять додумать до конца не удалось, отвлекли.
Иван смотрел на срастающееся на глазах дерево. А сам прислушивался к
далеким голосам. Этого не могло быть! Но это было! Иван почти бегом
бросился туда, вперед, на лету стараясь поймать обрывки слов.
- ...и тогда они повылазили все, мать их... - рассказывала смуглянка,
это был ее голос, Иван его ни с каким другим не спутал бы ни за что,
низкий, грудной, - и давай за свое! Дверцу отворяют - и в морду! и в
морду! Как прочухается, когтем шмырь от горла до самого низа! Да как
дернут с обеих сторон-то! И все - готовенький, освежевенький! Вот так-то,
бабы!
- Да ладно, хватит этих мерзостей! - подала голосок тоненькая,
светленькая. - Ты будто смакуешь гадости всякие!
- Ишь, фифа какая выискалася, ишь, ты недотрога! Да я тебе щас
зенки-то повыцарапываю - подругому запоешь!
- Прекратите! Немедленно прекратите! Надоели донельзя, склочницы!
Иван узнал голос русоволосой и замер как вкопанный. Бред! Точно бред!
Ее же нет в живых! Он сам видел ее отрезанную голову в шаре, в этой
сверкающей сфере! Нет! От неожиданности у него чуть колени не подогнулись.
- И чего нас тут вообще держат, не пойму? - удивилась ни с того, ни с
сего не видимая пока блондиночка. - Зачем?
Иван подкрался на пять метров. И все теперь видел. Женщины сидели
почти на том же месте, что и прежде, почти в тех же позах, лениво брали
что-то непонятное с тарелочек, из ваз, пережевывали, переговаривались, они
явно скучали, старались хоть както развеселиться, но у них самих это не
получалось.
В семи шагах сидел обрюзгший охранник, перебирал длиннющими холеными
пальцами-драгоценные камни перстней переливались внутренним блеском. И
заборчик был тот же, и растения, и цветочки.
Но все это Иван видел боковым зрением. Он смотрел, не отрываясь, на
Лану, не мог наглядеться. Да, она была жива! И это было самой настоящей
сказкой! Он был готов претерпеть еще тысячи мучений, тысячи издевательств
и всего прочего, лишь бы с ней ничего не случалось, лишь бы она вот так
сидела и скучала.
- Зачем, зачем, - передразнила русоволосая, - узнаешь еще, не
торопись!
Смуглянка рассмеялась низким грудным смехом.
- Вон, Марта-то, дуреха, тоже все спрашивала: зачем? да почему? да и
по какому-такому, дескать, праву? А ее взяли и увели! Вот и тебя уведут! А
ты радуйся, что не выпотрошили, что живешь вон, паскудина, да цветочки
нюхает!
- Кончай уже! - оборвала ее русоволосая.
Иван оторопел. Они ничего не помнили! Они все забыли! До него только
теперь дошло. Это было не- возможно, невероятно! Но это было.
Надо же было им рассказать, чтобы они вспомнили все, чтобы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256