Но ничего этого не происходило. Наоборот, становилось все страшнее,
непонятнее. Он молчал. Только смотрел, смотрел, смотрел, и... запоминал.
Он не кричал, не плакал, не звал на помощь. Он лишь тянул руки к тем,
кого любил. Но они не сдвигались с места, они не спешили Ему навстречу, не
подхватывали Его, не прижимали к себе. Они только смотрели, смотрели на
Него. И в ослепительном свете их лица становились все белее. Они что-то
кричали - рты открывались, широко, но беззвучно. И Он не мог понять -
почему они кричат, почему они так смотрят на Него, страшно, безысходно?!
Почему в их широко раскрытых глазах застыл Ужас?! И вообще - почему все
это, зачем?!
И когда белое вздрагивающее пламя полностью скрыло от Его глаз тех
двоих, без которых Он не мог жить, которые были для Него всем. Он
закричал. Закричал так громко, пронзительно, надсадно как не кричал
никогда. Но Он сам не услышал собственного крика.
- Слабо! Очень слабо! - недовольно проворчал Второй. - Так дела не
делаются. В следующий раз я не пойду у вас на поводу. Надо их разлагать
аннигилятором, как положено!
Первый уже укладывал голыша в капсулу - старался не повредить его
покровов и внутренностей, какой интерес стрелять по мертвой мишени, по
железяке!
Нерожденные, как их называли в Системе, или по документации -
киборги, отгоняли корабль чужаков на приемные пирсы станции - там с ним
немного повозятся, поизучают, потом пустят на распыл. Металлические
поручни внешней смотровой площадки корабля были слегка оплавлены, но
чисты, будто на них и не распинали никого.
- Хватит уже возиться! Отправляй его! - почти выкрикнул Третий.
Всем им порядком надоела эта никчемная, пустая суета. Даже те тусклые
крохи интереса, что охватил их было, куда-то вдруг пропали. Навалилась
скукотища, тоска.
- Придавил бы его - да и дело с концом! - посоветовал Второй.
Первый не ответил. Он возился у аннигилятора. Потом повернулся к
Третьему.
- Зарядов нет. Пошли-ка там кого за батареями, а?!
- Да иди ты! - неласково отозвался Третий.
Нерожденные поднесли батареи, вставили в пазы. Но и на Первого
навалилась вдруг апатия. Он отодвинул от лица окуляры, отвел прицел
дальнего боя - и вправду, какой интерес стрелять, когда знаешь, что точно
попадешь, причем попадешь с первого же раза?!
Второй мысленно включил дальний обзор. Увидал, что капсула на
предельной скорости удаляется из периферийных приграничных областей
Системы. И все же он телепатическим приказом отключил ее работающие
двигатели. Отвернулся.
- Гаденыш сам сдохнет, - произнес он тусклым голосом и принялся
разглядывать черный матово поблескивающий коготь на седьмом пальце левой
руки, раздумывая, не пора ли его подточить немного или пока и так сойдет?
Решил, что сойдет и так.
До смены было еще далеко. Но обо всей этой каторжной маяте не
хотелось думать, чего зря голову забивать! Вахты, смены, патрули... Коли
уж выпало отбывать свой срок, надо набраться терпения, все равно раньше
времени не вернешься.
Второй вздохнул тяжело, откинулся на спинку кресла. И все-таки достал
из нагрудного кармана пилку.
Земля. Россия.
Областной мнемоцентр.
2477-ой год, октябрь.
Когда экраны погасли и в помещение вернулся привычный полумрак,
ведущий мнемоаналитик центра подъехал на кресле к столу, заглянул в глаза
своему давнему приятелю, внештатному консультанту. И спросил, неуверенно,
почесывая подбородок:
- Слушай, а у него в роду не было шизофреников или паранойиков?
Вопрос был не просто непрофессиональным, он был предельно наивным,
более того, он был глупым. И все же после увиденного на экране
друг-консультант не удивился вопросу. Он пожал плечами, ответил совершенно
серьезно:
- Этот парень прошел через такие проверки, что нам и не снилось.
Нулевая группа годности, четырнадцать лет работы на переднем крае,
сверхскоростник, испытатель, шестнадцать ранений и ни единого срыва, ни
одного сбоя... нет, таких на Земле больше трех десятков не сыщешь! Может,
с аппаратурой что-то случилось? - Консультант помолчал, потом добавил: -
Если нет, то мы сами шизоиды!
Лицо мнемоаналитика стало не просто задумчивым, оно сделалось
углубленно сосредоточенным, будто у роденовского "мыслителя". Казалось,
еще миг, и на нем заиграют блики озарения, раздастся выдох, а то и крик:
"эврика!" Но ничего подобного не случилось. Аналитик пробыл в позе
"мыслителя" минуты три. И сказал:
- С вашим последним замечанием, коллега, вынужден согласиться. Пора
бы нам и на покой! Но шутки в сторону, - он обернулся к ассистенту: - Что
там в истории болезни?
Ассистент развел руками.
- Нет никакой истории.
- Совсем?
- Совсем, шеф. Он здесь третий день, отпуск коротает, сами, наверное,
слышали-после геизации Гадры.
Аналитик поморщился.
- Слыхал чего-то, не припомню.... Нам другое важно, пускай они там
какие угодно подвиги совершают, пускай оземлянивают иные миры и носятся на
своих сверхскоростниках, пускай, это их дело, это все внешнее, а нас их
внутренности интересуют, понял? Вот из этого и исходи.
Помощник не обиделся, он давно привык не замечать брюзжания шефа.
- Поступил вчера с жалобой на провал в памяти, пришел сам. Попросил
сделать глубинную мнемоскопию. После первого сеанса из транса не вышел.
Сейчас лежит в реанимации без сознания. Все!
- Бредятина какая-то! - аналитик стукнул кулаком по столу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256