Руки у меня длинные, достану с Северного полюса. И в ментовке у меня свои кадры имеются. Одно неосторожное телодвижение - и место в раю тебе обеспечено. Ты меня хорошо понял?
- Понял, но я и вправду не знаю, о чем вы там калякали.
- А мне на это наплевать, я тебе все сказал, а теперь думай сам. Все! Крути педали и помни о моих словах. Ты знаешь, я на ветер их не бросаю.
Вот и все, товарищ подполковник, теперь вы понимаете, что мне грозит, если он получит хоть капельку информации обо мне.
- Понимаю, Левашов, и от ранее сказанных слов не отказываюсь. Сейчас тебя незаметно отвезут в вытрезвитель. Мы подгоним порожний "луноход" к запасному выходу, очистим служебный коридор и через него тебя к нему выведем. Вроде бы ты там и ночевал, а оттуда пойдешь домой как ни в чем не бывало. За Краснова не волнуйся, я с ним поговорю лично, а тем более, сам понимаешь, болтать ему об этой истории нет никакого резона. Напугал ты его до чертиков. А банду мы возьмем в течение трех суток, не более. Ты знаешь их домашние адреса?
- Только Динки Давлятовой. Бывал у нее в гостях. Она снимает однокомнатную квартиру по улице Кондратия Булавина, дом 11, первый подъезд, третий этаж, дверь прямо. Номера я не помню.
- Нормально, не заблудимся. Держи свою индульгенцию. - Хмыкнув, Фокин протянул ему несколько скрепленных листов. - Здесь на тебя заявления и протоколы. Можешь порвать, а можешь заказать рамку и повесить на стену под стекло. Александр Николаевич, распорядись вызвать "луноход", но так, чтоб там был один водитель, и, если Лысков еще не ушел, пусть заглянет ко мне на пару минут. Начнем обрубать хвосты.
- Тогда надо уведомить Киселева. Он сегодня дежурил по вытрезвителю.
- Вот и займись лично. Сам видишь, какая ситуация. Будем подключать только проверенных сотрудников, и чем меньше, тем лучше. В общем, действуй. Когда проводишь этого господина, зайди ко мне, надо обговорить детали.
- Уже действую, пойдемте, Левашов, до прибытия транспорта я закрою вас в одной хитрой комнате, где вас никто не увидит.
- Владимир Васильевич! - протискивая голову между дверным косяком и выходящим Шаговым, возмущенно пропищала Светлана. - Этот Ухин совсем обнаглел. Он ненормальный! Рвется к вам, как танк на буфет. Что мне делать?
- Пропустить, - подумав, разрешил Фокин. - Если рвется, значит, совсем нет терпежу. У тебя ведь тоже так бывает.
- Да ну вас, Владимир Васильевич, вечно вы что-нибудь...
- Простите, пожалуйста, - тихонько задвинув стыдливого секретаря в приемную, в кабинет ввалился Ухов и, протопав до середины, смущенно остановился.
- Прощаем, - сдерживая смех, ответил Фокин. - Слушай, Максимилиан, а ты зачем скрывал свое настоящее имя? Оказывается, ты не Ухов, а Ухин, по крайней мере, именно так тебя представила Светлана.
- Какая разница, - переминаясь с ноги на ногу, засопел он. - Что Ухин, что Ухов, все одно и то же. Один орган слуха. Я чего пришел-то...
- Вот и я хотел тебя об этом же спросить. Пришел и почему-то один, без своего Шерлока Холмса. Где он?
- Иваныч в больнице. Ему мозги отшибли и яйца раздавили, ну и еще по пустякам - ключицу сломали и почку отбили.
- Допился, черт неуемный! - досадливо поморщился начальник. - Ты слышишь, Александр Николаевич? - кивнув на Ухова, спросил он вошедшего зама. - Гончаров опять по пьянке в переплет попал. Чуть мозги ему не вышибли!
- Слышу. Жалко мужика. В какой пивнушке его отдубасили? Ему нужна какая-нибудь помощь с нашей стороны?
- Нет, Александр Николаевич, никакой помощи ему не нужно, и Ефимов просил не беспокоить его хотя бы несколько дней. А вы, Владимир Васильевич, напрасно говорите насчет пивнушки. На него напали, когда он охранял дом моего дядьки. Это случилось в ночь с субботы на воскресенье, и поэтому я не мог вам об этом сообщить.
- Послушай, Ухов, какого черта тянешь кота за хвост? Ты не мог сразу же начать с главного?
- Я так и хотел, но вы меня сбили разговором про уши.
- Опять за свое, уже не смешно! - отодвинувшись от стола, насупился начальник. - Говори коротко и конкретно, что там у него получилось?
- Иваныч засел на чердаке. Примерно в полночь он услышал, как кто-то забрался в дом. Он и пошел разбираться, держа наготове газовый пистолет. Свет они не включали, шмонали впотьмах, но у них был фонарь. Они деньги искали, а попутно гребли все ценные вещи. Гончаров хотел накрыть их с поличным, но маленько прокололся. Откуда ему было знать, что они и в подполье бабки искали, а потом не закрыли лаз. Туда он и грохнулся и потерял сознание. А они этим воспользовались и привязали его к балке. Когда он пришел в себя, они начали его пытать, требуя отдать им деньги. А откуда Иваныч мог знать, где мой дядька хранил свои сбережения? Он ничего не знал и ничего не сказал. Тогда они избили его до полусмерти, погрузили в машину все ценные вещи, подожгли дом и уехали. Хорошо, что я подоспел вовремя, вытащил его из подполья, а тут и пожарные подъехали. Дом удалось спасти.
- Так это горел дом твоего Зобова! Мне же докладывали, а я не придал этому никакого значения. Макс, а он хоть запомнил приметы этих мерзавцев?
- Нет, они орудовали в масках и называли себя по кличкам Граф и Кнут. Мы их с вашими ребятами, с Давыдовым и Сергеевым, вчера захомутали на рынке, когда Кнут и его соседка продавали дядькин ковер. Это нигде не работающие Игнат Уткин и Леонид Луганский.
- Нет, Макс, с тобой можно чокнуться. Ты пятнадцать минут пыхтишь и нечленораздельно ворочаешь языком, портишь мне нервы, а квинтэссенцию выдаешь в самом конце! Ухов, ты или в самом деле валенок, или таковым притворяешься и дурачишь окружающих.
- Никого я не дурачу, мы к вам в кабинет с восьми утра прорваться не можем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60