- Успокойся, ничего он не заставит. Я с ним круто поговорю. Только вот где он? Ты в состоянии рассказать мне, что здесь произошло?
- Да, но только коротко, мне больно говорить.
- Хотя бы основные моменты.
- Заснул я. Часов в двенадцать меня как подкинуло. Кто-то открывал входную дверь. Было темно. Я высунулся из люка и увидел двух амбалов. Их наружность я не разглядел. Посовещавшись, они вышли вовнутрь, а я слез с чердака и стал прислушиваться. Скоро понял, что они пришли шмонать дом. На кухне они ничего не нашли и занялись комнатой. С пистолетом в руке я проник на кухню и хотел накрыть их с поличным. Пошел напрямую и упал в подполье. Потерял сознание, а когда очнулся, то понял, что накрепко привязан. Налетчики сидели на столе в масках с дырками для глаз. Они курили "Мальборо". У одного кличка Граф, а у другого Кнут. Они у меня спросили, где лежат деньги. Я ответил, что не знаю, и тогда Кнут по приказу Графа начал меня избивать. Потом я потерял сознание, но перед этим слышал, как они мне обещали устроить крематорий. Пистолет, фонарик и все, что было в моих карманах, они забрали. И еще Граф все время торопил Кнута - пора, мол, грузить барахло. Наверное, они промышляют мародерством...
- Разумеется, поскольку из дома пропали все ценные вещи. Нет одного телевизора, видика, музыкального центра. Забрали всю кожу и два больших ковра. Но это пустяки, главное - мы знаем их клички, если, конечно, они не вымышленные. Завтра, а вернее - уже сегодня мне предстоит большая работенка. Я отвезу тебя домой?
- Да, а потом пригонишь мою машину, она на здешней стоянке.
Почти на руках он отнес меня в машину и бережно, словно беременную жену, усадил на заднее сиденье. Плавно тронувшись с места, он аккуратно объезжал каждую лужицу, боясь лишний раз потревожить мою утробу и остатки жидких мозгов, что плескались в разбитом черепе, причиняя мне дикую боль. В пять часов утра он сопроводил меня до двери, прислонил к стене, настойчиво позвонил и спустился этажом ниже.
- Кто там? - тревожно спросила Милка по прошествии долгих пяти минут.
- Открывай, свои, - пробубнил я чужим, незнакомым мне голосом.
- Костя, это ты? - на всякий случай переспросила она.
- Да, - ответил я, стараясь говорить коротко и веско.
- Сейчас, минутку, - после некоторого раздумья пообещала она.
Наступила томительная пауза, после чего дверь резко распахнулась и на меня уставился черный зрачок пистолета. Я тупо смотрел на него одним глазом, даже не пытаясь что-либо понять.
- Убирайся вон, или я стреляю, - откуда-то издалека донесся до меня голос жены. - Я кому говорю, бомж вонючий! - выкрикнула она и пяткой пнула меня в солнечное сплетение. Покорно согнувшись, я дохлой селедкой улегся у ее ног.
- Людмила Алексеевна, что вы делаете? - послышался укоризненный голос Ухова. - Вы же его совсем убьете.
- Макс, - удивилась она. - А ты-то что здесь делаешь?
- Я Константина Ивановича привел. Он же еле живой, а вы его бьете.
- Какого Константина Ивановича? О чем ты говоришь? Где он?
- Лежит перед вами... Его чуть было не убили... Сжечь его хотели...
- Господи, спаси и помилуй! - склонившись надо мной, в ужасе прошептала она. - Да где ж его так?.. Боже мой! Помоги занести его в дом.
Затащив в переднюю, они содрали с меня грязную и рваную одежду. Увидев в зеркало свой обнаженный торс, я совсем огорчился. А Милка, в конце концов признавшая во мне своего мужа, на правах потенциальной вдовы запричитала с новой силой.
- Да что ж это такое творится? Сколько раз я ему говорила: не суй свой длинный нос, куда не просят! Вот вам и результат. Папа, папа, вставай и посмотри, что они с ним сделали! И как он только живой остался?
- Людмила Алексеевна, я побегу, - виновато выскальзывая за дверь, заявил Ухов. - Мне на работу надо.
Потревоженный Милкиными причитаниями, проснулся тесть. Выйдя в коридор, он долго и непонимающе на меня смотрел, покуда не узнал во мне своего зятя.
- Хорош, красный сокол, - крякнул он и, подняв меня на руки, отнес в спальню. - Ну что делать будем? - спросил он свою безутешную дочь. "Скорую" вызывать или сам оклемается? Тебе решать.
- Не надо "скорую", - умирающим лебедем прошептал я. - Я сам оклемаюсь.
- А ты молчи, дуракам слова не давали. Что скажешь, Милка?
- Сейчас я его протру спиртом, осмотрю раны, а потом уж решим.
- Смотри, но у него может быть внутреннее кровоизлияние как в его пустой тыкве, так и в требухе. Дело серьезное. Давай не будем рисковать.
- Помыть и привести его в божеский вид я должна в любом случае.
- Смотри сама, - хмуро повторил полковник.
- Пить, - едва слышно произнес я.
- Что тебе, Костик, минералки или чаю?
- Спирту.
- Эге, дружок, да ты бредишь! Милка, у него же жар, - потрогав мой лоб, встревожился тесть и недолго думая вызвал "скорую помощь".
Часть вторая
В воскресенье утром Макс Ухов сидел в своем кабинете охранной фирмы "Сокол" и, переводя одну сигарету за другой, с яростным нетерпением ждал приглашенных. Кофе за эти полтора часа он проглотил уже больше литра, и теперь ему было достаточно одного взгляда на кофейную банку, как его начинало мутить. С отвращением выплюнув недокуренную сигарету, он подошел к окну, пытаясь разглядеть в снующих мимо окна прохожих тех, кого он поджидал.
И наконец дождался. В десять часов утра прилетели первые ласточки Денис Давыдов и Сергей Семенов. Смеясь, они ввалились в кабинет и принялись тискать сопротивляющегося и злого Ухова.
- Перестаньте, мужики, не до этого. Целоваться будем потом.
- Да что у тебя случилось? - отступая, спросил Давыдов. - Объясни толком.
- Объясню, когда все соберутся. Кофе хотите?
- Да ну его в баню, - поморщился Семенов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60