- ...я, как эта дорога под нами, - говорил Дьяус. - Ей столько же
лет, сколько и мне. Может, единственное различие между нами в том, что я
лучше сохранился. Но это лишь внешне. Внутри я такая же развалина. И с
этим ничего уже не поделать.
Я молчал.
- Впрочем, зачем я тебе все это рассказываю, - спросил Дьяус после
паузы. - Тебя же ничего не интересует, кроме денег, нет?
- Не все ли вам равно?
- Понимаю, пронимаю, - задумчиво произнес Дьяус. - Это было бы
слишком просто. Этот мобиль... ум, смелость. Таким как ты совсем нетрудно
доставать деньги без риска общения с Бессмертными. Есть, значит, еще
причина, есть...
Я вдруг вспомнил день, когда отец в первый раз рассказал мне полную
историю рода Броновски.
Это было после обеда, мать убирала грязные тарелки, а отец так и
сказал: "Я хочу рассказать тебе историю нашего рода, - потом помолчал. -
Эта история насчитывает более шести веков", - продолжил после паузы.
"Шесть веков?" - не поверил я услышанному. Я предполагал, что род
Броновски довольно древний, но чтобы его возраст был сравним с возрастом
Полиса! "Да, шесть веков, - подтвердил отец. - Основателем принято считать
Глеба Броновски. Он был ученым, занимался проблемами бессмертия. Работал,
конечно, не один, в группе из двадцати человек разного возраста, разных
способностей. Это были умные люди и добрые, наверное. Трудно их обвинять.
Тяжелое и сложное тогда было время: начало упадка цивилизации, возрождение
движения луддитов, националистических тенденций. Все ждали войны,
чувствовалось уже ее приближение. Они знали, что война неизбежна, были
убеждены, что, возможно, их открытие спасет мир. Они познали тайны
бессмертия, заложили основу Полиса. Кандидатов они тоже подбирали сами, но
ни один из них сам не захотел стать Бессмертным. Может быть, уже тогда
подсознательно они догадывались, к чему это может привести. И Бессмертные
пришли в мир... Они должны были стать координирующей силой, новыми вождями
человечества, вечными, могущественными, почти как боги. Они ими и стали,
но это вопреки ожиданиям не исключило войну, а наоборот - приблизило.
Участие в ней Бессмертных привело к изменению характера, направленности
этой войны. Это было начало конца человеческой цивилизации. Ученые из
группы, где работал Глеб, почти все очень скоро погибли; лаборатория их
была разрушена. Сам же Глеб успел многое переосмыслить, многое понял,
сумел рассчитать возможные модели дальнейшего развития. Он пришел к
выводу, что как бы события не развивались, когда-нибудь сами Бессмертные
почувствуют свою ненужность для мира, захотят уйти. И вот тогда рядом
должен появиться человек, который смог бы им в этом помочь. Так созрело,
сформировалось, знание рода Броновски... Мы всегда должны идти рядом с
ними, бок о бок, не обгоняя и не отставая ни на шаг. Рядом в потоке
времени, всегда туда, куда идут они. Мы должны знать то, что знают они; мы
должны уметь то, что умеют они. Это очень важно - идти туда, куда идут
они. До конца... Так завещал нам Глеб Броновски..."
Сумерки опускались на мир, делая все серым и плоским. Вот и река.
- Остановимся здесь, - сказал я. - Поужинаем, переночуем. Возражения
есть?
Возражений не было. Я провел виман над рекой, посадил его на пригорок
шагах в двадцати от кромки речного берега и в сорока шагах от кромки леса.
В просветах между деревьями там белели осыпающиеся останки древних стен.
- Ну и... - начал было Дьяус, но я остановил его, отмахнувшись рукой.
Собаки. Их много в развалинах. Одичавшие, вечно голодные, злые, но
жалкие и трусливые, если показать им свою силу. Они были здесь, они ждали,
когда мы выйдем из вимана.
- Собаки, - сказал я. - Не люблю этих тварей.
- Если ты их не любишь, - заметил Дьяус с пренебрежением, - мы могли
бы переночевать на том берегу.
- На том берегу их не меньше... К костру они не подойдут, но пугнуть
их не помешает.
Я открыл потайной ящичек, встроенный в пол у основания водительского
сиденья, вытащил пистолет.
- Пистолет? - удивился Дьяус.
Я распахнул дверцу, вышел из мобиля, постоял, прислушиваясь, потом,
никуда особенно не прицеливаясь, выстрелил два раза в чащобу. Кто-то сразу
завизжал там, затявкал, завозился.
- Отошли, - сказал я. - Больше не сунуться, - вернулся к виману.
- Можно взглянуть? - Дьяус протянул руку.
Я подал ему пистолет.
- В хорошем состоянии игрушка, - заметил Дьяус, проверяя затвор,
потом передал пистолет Тору. - Последний завод по производству
огнестрельного оружия был разрушен пятьдесят лет назад. Я сам в этом
участвовал. Думал, что теперь такие игрушки остались только в арсеналах
Наместников... Тебе известно, что, обнаружив огнестрельное оружие, ты
должен был его немедленно сдать ближайшему карабинеру? - спрашивая это,
Дьяус вернул мне оружие.
Я положил пистолет на свое место, посмотрел Дьяусу в глаза, сказал:
- Да, известно.
- Видишь, Тор, - Дьяус сидел вполоборота к Тору, - мы кроме всего
прочего, оказывается, имеем дело с преступником. С незаурядным, нужно
сказать, преступником. С очень незаурядным.
- Вы повторяетесь, уважаемый Дьяус, - я был терпелив. - Вы уже
столько раз говорили о моей незаурядности, что скоро я сам в нее поверю.
Мне не нравилось, что Дьяус слишком назойливо старается вызвать меня
на откровенность. Подобные случаи в моей практике можно пересчитать по
пальцам: большинство Бессмертных совершенно не интересовались личностью
своего "Харона".
1 2 3 4 5 6 7 8 9