Знакомясь, Татарский и двое сотрудников Ханина обменялись папочками
со своими работами; в этом было что-то от взаимного позиционирования
собак, обнюхивающих друг друга при первой встрече. Листая работы из
Малютиной папочки, Татарский несколько раз вздрагивал. То самое будущее,
которое он игриво описал в концепции для "Спрайта" (кокошник
ложнославянской эстетики, все яснее видный сквозь черные дымы военного
переворота), вставало с этих отпечатанных под копирку страниц в полный
рост. Особенно Татарского потряс сценарий клипа для мотоциклов
"Харлей-Давид сон":

Улица небольшого русского городка. На переднем плане -
несколько расплывающийся, не в фокусе, мотоцикл, нависающий над
зрителем. Вдалеке возвышается церковь, звонит колокол. Только
что кончилась служба, и народ идет по улице вниз. Среди прохожих
двое молодых людей в красных рубахах навыпуск - возможно, курсанты
военного училища на отдыхе. Крупно: у каждого в руках по
подсолнуху. Крупно: рот, сплевывающий лузгу. Крупно: передний
план - руль и бензобак мотоцикла, позади - наши герои, озадаченно
глядящие на мотоцикл. Крупно: пальцы, выламывающие семечки из
подсолнуха. Крупно: герои переглядываются; один говорит другому:
- А у нас во взводе сержант был по фамилии Харлей. Зверь был
мужик. Но спился.
- Чего так? - спрашивает второй.
- Того. Нет сейчас жизни русскому человеку.
Следующий кадр - из двери дома выходит огромных размеров
хасид в черной кожаной куртке, черной широкополой шляпе и с
пейсами. Рядом с ним наши герои кажутся маленькими и худенькими -
они непроизвольно пятятся. Хасид садится на мотоцикл, с грохотом
заводит его и через несколько секунд исчезает из виду - остается
только синее бензиновое облако. Наши герои опять переглядываются.
Тот, кто вспоминал сержанта, сплевывает лузгу и говорит со
вздохом:
- И сколько же еще лет Давидсоны будут ездить на Харлеях?
Россия, проснись!
(Или: "Всемирная история. Харлей-Давидсон". Возможен мягкий
вариант слогана: "Мотоцикл Харлей. Без Давидсона не обошлось".)

Сначала Татарский решил, что это пародия, и только из других
Малютиных текстов понял, что подсолнух и лузга были для него
положительной эстетической характеристикой: убедившись из аналитических
таблоидов, что подсолнечные семечки намертво спаяны с имиджем патриота,
Малюта привил себе любовь к ним так же самоотверженно и безоглядно, как
привил антисемитизм.
Второй копирайтер, Сережа, часами листал западные журналы и со
словарем переводил рекламные слоганы, полагая, что сгодившееся для
пылесоса в одном полушарии вполне может подойти для стенных часов,
тикающих в другом. На хорошем английском языке он подолгу расспрашивал
своего кокаинового дилера, пакистанца по имени Али, о культурных кодах и
паролях, к которым отсылала западная реклама. Али долго жил в
ЛосАнджелесе и мог если не объяснить большую часть непонятностей, то
хотя бы убедительно наврать про то, чего сам не понимал. Возможно, из-за
глубокого знакомства с теорией рекламы и вообще западной культурой
Сережа очень высоко оценил первую работу Татарского, основанную на
секретной вау-технике, почерпнутой из спиритического сеанса с команданте
Че. Это была реклама туристической фирмы, организующей туры в Акапулько.
Слоган звучал так:
ВАУ! АКАПУЛЬКОПСИС NOW!
- Рубишь, - коротко сказал Сережа и пожал Татарскому руку.
Татарского в свою очередь искренне восхитила одна из ранних
Сережиных работ, которую сам автор считал неудачной:

Нет, ты уже не моряк... Так упрекнут тебя друзья за
равнодушие к штурму соседней палаты. Но ты улыбнешься в ответ. Ты
и не был им никогда - ты просто плыл всю жизнь в эту тихую гавань.
ПЕНСИОННЫЙ ФОНД "ТИХАЯ ГАВАНЬ"

Малюта не прикасался к западным журналам никогда - он читал либо
таблоиды, либо сборник "Сумерки богов", заложенный все время на одном и
том же месте. Но вскоре Татарский с удивлением заметил, что, несмотря на
такие серьезные различия в духовных ориентирах и личных качествах,
Сережа и Малюта одинаково глубоко погружены в темную бездну ротожопия.
Это проявлялось во множестве деталей и черт. Например, рассказывая
как-то Татарскому об одном общем знакомом, они по очереди описали его в
таких терминах:
- Ну, знаешь, - сказал Сережа, - психологически это нечто вроде
начинающего брокера, который получает в месяц шестьсот долларов, но к
концу года рассчитывает выйти на полторы тысячи...
- При этом, - добавил Малюта, поднимая палец, - когда он ходит со
своей бабой в "Пиццу-Хат" и тратит там на двоих сорок долларов, он
думает, что это очень круто.
Немедленно после этой фразы Малюту накрыло действие анального
вау-фактора: вынув дорогой сотовый телефон, он повертел его в руках и
сделал совершенно ненужный звонок.
Кроме того, Сережа с Малютой производили удивительно сходный
продукт - Татарский понял это, найдя в их папочках две работы,
посвященные одному и тому же предмету.
За две или три недели до прихода Татарского в штат контора Ханина
сдавала большой заказ. Какие-то темные люди, которым срочно надо было
продать большую партию фальшивых кроссовок, заказали Ханину рекламу
"Найки" - именно под эту марку были загримированы их клеенчатые тапочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88