– Я не хотела бы, чтобы из меня вытащили трубки, когда есть хоть малейший шанс. Кто знает, что может случиться в самую последнюю минуту. Правильно?
– Поймите меня правильно, миссис Эджерли, – сказал Дэвид, – стараясь сохранить спокойствие. – Я не за то, чтобы вытаскивать какие-либо трубки из кого бы то ни было. Я заявляю, что мы должны подумать дважды или более чем дважды, вводить ли их кому-то. Разумеется, они могут помочь, но они также могут продлить бесконечно агонию. Я выражаюсь достаточно ясно?
Эджерли кивнула, но по выражению ее лица было понятно, что она не согласна.
– Стало быть, Дэвид, – подытожила доктор Армстронг, – как все это отнести к вашей миссис Томас?
– Никак, – коротко ответил он. – Программа лечения миссис Томас четко определена доктором Хатнером. Моя обязанность – следовать установленному плану, насколько это в моих силах. Вот и все.
Армстронг хотела было что-то сказать, но по трансляции объявили, что доктора Дэвида срочно вызывают в пункт скорой помощи.
– Нет дыма без огня, – заметил он, улыбаясь и выжидающе глядя на доктора Армстронг.
– Но я знаю, что ты готов ринуться в бушующее пламя, – произнесла она. – Я очень рада за тебя, Дэвид.
– Спасибо, доктор Армстронг, – он допил кофе и добавил: – Спасибо за все.
Кивнув Эджерли и Гоулд и задержавшись взглядом на Кристине, Дэвид направился в кабинет неотложной помощи.
Кристина осталась сидеть одна на посту, поскольку все разбрелись по своим делам. На ее лице застыло озадаченное, ироничное выражение. Она опустила правую руку в карман свитера и с минуту водила пальцами по шприцу и ампуле с морфином, завернутыми в носовой платок. Затем поднялась и с деланным безразличием двинулась в направлении палаты 412.

Глава IX

– Вы занимаетесь руками, доктор Шелтон? – спросил Харри Вейсс, стажер с орлиным носом, который вызвал Дэвида в кабинет срочной помощи. (Благодаря своей экзотической внешности он легко мог бы претендовать на роль Икабода Крейна в постановке "Легенды спящей пещеры").
– Покажите, что у вас там, – сказал Дэвид.
Пункт скорой помощи находился в привычном состоянии вечернего хаоса. Человек двадцать больных с самыми различными травмами и недугами сидели в переполненной приемной. Носилки появлялись и исчезали как грузовые катера в оживленном порту, доставляя человеческий груз на рентген, беглый осмотр или в палаты, где лежат больные. Звонили телефоны. Стоял невообразимый шум от одновременно говорящих людей. Когда стажер вел его в травматологическую палату 8 до Дэвида долетели обрывки фраз. "То есть как это не сможешь получить результаты через час? Человек истекает кровью. Они нужны нам позарез...", "Миссис Рамирез, я понимаю ваше состояние, но ничем не могу вам помочь. Хуана Рамиреза просто здесь нет...", "Сейчас вы почувствуете покалывание..."
Больной, к которому был вызван Дэвид, оказался сорокалетним рабочим, который на миг, ужасный миг, потерял контроль над электроплитой, лишившей его двух пальцев, а третий болтался на тонком сухожилии. Еще одна безнадежная ситуация, сказал себе Дэвид, разглядывая поврежденную кисть. Он перебросился несколькими словами с потерпевшим, который перестал сильно потеть, но остался бледным как полотно, и вышел с возбужденным молодым стажером в коридор. Дэвиду предстояло решать, самому ли заняться пальцами или предоставить это стажеру под его наблюдением. Он решил пожертвовать временем, вспомнив, сколько раз допоздна другие хирурги задерживались, чтобы обучить его искусству их трудного ремесла. Прошло не менее получаса, пока он не убедился, что Вейсс сам может успешно довести операцию до конца.
На Юге-4 было необычно спокойно, когда Дэвид вышел из лифта и зашагал к палате 412. Взрыв смеха, раздавшийся из комнаты медсестер, говорил о том, что сейчас у них перерыв – по крайней мере, у некоторых. Он подумал о Кристине Билл, мечтая о том, чтобы столкнуться с ней в коридоре.
При мысли о ней на душе у него стало легко и весело. Она такая интересная и у нее такие странные глаза, подумал Дэвид. Но и Лорен прекрасна, и у нее удивительные глаза. Ты реагируешь так, потому что она далеко. Вот и все. Будь благоразумен. В Лорен ты имеешь все что может дать женщина: красоту, ум, независимость. Правильно? Правильно. Логика была неопровержима и исключала всяческие возражения. Но таинственный голос в глубине сознания нашептывал ему. "Подумай хорошенько... подумай хорошенько..."
Свет в палате Шарлотты Томас был выключен. Дэвид остановился в дверях, глядя сквозь полумрак туда, где стояла кровать. Машина для дренажа желудочно-кишечного тракта, настроенная на прерывистое отсасывание, мягко урча остановилась, потом уверенно заработала дальше. Пузырьки кислорода закипали в стеклянном сосуде, укрепленном на стене. Он стоял и решал, стоит ли прерывать ее сон, чтобы снять показания, которые в лучшем случае будут без изменения. Наконец, он пересек комнату и включил лампу дневного света над кроватью.
Шарлотта лежала на спине с умиротворенной улыбкой на лице. Прошло несколько секунд, прежде чем Дэвид сообразил, что она не дышит.
Инстинктивно его рука метнулась к ее шее в поиске пульсации сонной артерии. Кажется, пульс прощупывается... Но нет, это только учащенно бьется его собственное сердце в кончиках пальцев. Сжав кулаки вместе, он сильно ударил в середину грудной клетки Шарлотты. Затем Дэвид принялся делать искусственное дыхание изо рта в рот, быстро и сильно нажимая на грудину. Но снова нащупав сонную артерию, он убедился, что все напрасно.
Он бросился к двери и по опустевшему коридору разнесся его громкий голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102