Трижды три – девять... Это было перспективное изображение Роя. Форма номер один...
– Ишь ты, как построился, голубчик!.. – сквозь зубы процедил Дэн. – Идем на сближение?
– Да. Пройдем сквозь серединную область Ютавра. Там, кажется, свободное пространство.
– Это только так кажется, – возразил Дэн. – Приглядись получше.
Леонид пригляделся. Дэн прав. Рой был опутан тончайшей сетью канальцев. От каждой «ампулы» тянулись длинные светящиеся усики, нити, спирально закрученные ленты.
– Все равно, – сказал Леонид. – Пройдем посредине инерционным ходом. Подумаешь, усики!..
Заныли двигатели, изображение Роя качнулось.
– Сейчас он мам покажет!.. – процедил сквозь зубы Дэн.
Леонид уловил встревоженное возбуждение пилота, и это возбуждение передалось ему.
– Сейчас он покажет нам усики! – сказал Дэн.
– Ерунда, – сказал Леонид.
– Сейчас он нам покажет свое дружелюбие! – не унимался Дэн.
– Да перестань, наконец! – сказал Леонид. – Съемочная аппаратура работает?
– Работает. Как не работать... Он нам сейчас поснимает!..
– Заткнись! – рассвирепел Леонид. – Не узнаю тебя сегодня!
– Скоро свою родную бабушку не узнаешь... – пробормотал Дэн. – Не хотел тебе говорить, но придется. Нужно, чтоб ты приготовился.
– Не понял. К чему приготовиться?
– Скоро поймешь. Видишь ли... После того, как мы с Маккоубером сбросили стержни в «огуречную» стаю, он приказал мне сделать посадку на Амальтею...
– Старая база? И чем вы там занимались?
– Кто чем... Я, к примеру, отлично поспал. А Маккоубер целые сутки провел в куполе дистанционного наблюдения. Потом ему пришла в голову мысль сделать траление в стае, и мы подняли один из «Муфлонов». Вышел я на курс, включил локаторы и шарю в поисках стаи. Нет нигде стаи, как сквозь Юпитер провалилась! Я прямо вспотел весь и сказал Маккоуберу, что «камбала» куда-то пропала. Он странно так взглянул на меня и сказал, чтобы я держал направление на группку из девяти зеленых зернышек, которых я поначалу и не заметил. Нет теперь, говорит, у нас никакой «камбалы», попробуем взять тралами один из этих сгустков...
– Ну?..
– Ну, я выдвинул диполи тралом, включил силовое поле ловушек и прицелился в ближайший сгусток. И тут началось...
– Что началось? – Леонид терял остатки терпения.
– Понимаешь ли... Как на корриде. Словно ты бык, и ты нападаешь, а у тебя перед носом машут красным плащом, и все твои намерения бесполезны. Я даже перепугался.
– Не понимаю.
– Ладно, скоро поймешь. Как только сблизимся с этим... Ютавром, так и поймешь... Ну, в общем, проверил я тралы. Ни одного стержня там не было. Маккоубер несколько раз гонял меня в Рой, но эти «песочные часы» быстро перегруппировались, и мы уже не могли подойти к ним вплотную. Маккоубер приказал возвращаться на Амальтею. Он все время ворчал. Ему, в общем-то, нравилось, что сгустки держатся довольно сплоченной компанией, но не особенно нравилось то, что их девять. Ума, говорит, не приложу, почему их именно девять? Мне показалось, что он ожидал получить их в меньшем количестве.
– Он ожидал получить всего лишь один, – пояснил Леонид. – А получил целый прайд.
– Не понял, – сказал Дэн.
– Львы редко охотятся в одиночку. Обычно на время охоты несколько львиных семей объединяются в прайд.
– А... – сказал Дэн. – В самую точку. – Он выключил двигатели. – Сейчас увидим, что бывает с самонадеянными храбрецами, когда они появляются в центре львиного прайда...
Леонид не ответил. До него наконец дошло то, что было очевидным с самого начала. Ворчливая неуступчивость пилота, скафандровое одеяние, туманные намеки... Пилот относился к системе Ютавр с явным предубеждением, если не сказать – враждебно.
Нос катера был нацелен в середину Ютавра. Сгустки были видны в плане, и теперь они располагались точно так же, как и на схеме Крамера. Форма номер один. С той лишь разницей, что на схеме не было этой сети тончайших каналов. Катер шел инерционным ходом прямо в сеть. Леонид попытался припомнить свой страх, который он испытал перед прайдом электрических львов на Чантаре, и не сумел. Он честно проверил свои ощущения. Страха не было. Было тревожное любопытство.

События развивались стремительно.
Сеть дрогнула и разошлась, ее змеящиеся обрывки быстро уходили из центра экрана и втягивались в периферийное кольцо, которое сначала едва умещалось в экранном обзоре и слабо мерцало, а потом замерцало поярче, резко расширилось и исчезло из поля зрения вообще. В наушниках появилось гулкое жужжание, словно гудел встревоженный пчелиный рой, и это было очень занятно. Однако Леонид не успел на этом сосредоточиться, потому что экран вдруг окрасился белым, точнее плеснуло в него молоком, и белизна хлынула в рубку ярким потоком, наливаясь яркостью до опасных для зрения пределов, потом все окрасилось розовым и, стремительно накаляясь, пурпурным вихрем раздвинуло стены и вынеслось прочь, оставив перед глазами цветные круги. Леонид машинально захлопнул стекло гермошлема – в какой-то момент ему показалось, что он задыхается...
– Ну и как?.. – сдавленным голосом спросил Дэн. Он тяжело дышал. – Теперь ты понял? – Стекло его гермошлема было тоже опущено.
– Эффектно!.. – откликнулся Леонид. Он был ошарашен, но страха по-прежнему не испытывал. – Вот это да!..
Экран был темен и пуст. Лишь наверху, наискось пересекая верхний левый угол обзора, одиноко ползла зеленая запятая.
– Что это? – спросил Леонид.
– «ЮП-Следопыт». Беспилотчик. Я попросил диспетчеров отвести их подальше. В такой свистопляске недолго и врезаться. Знал, что ты обязательно сунешься в Рой. Ну как? Для первого знакомства неплохо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34