И если он шагнет за черту дозволенного, они
раздавят его, как клопа.
Погруженный в свои унылые мысли, он быстро завернул за угол здания
библиотеки и вдруг столкнулся - в самом буквальном смысле - с Элен Чейз.
Когда Хаулэнд поднял глаза, то увидел, что она, распластавшись, лежит в
сугробе только что собранного снега.
На ней был ярко-голубой свитер с высоким воротником, облегавшим шею,
черные спортивные брюки и высокие кроссовки на магнитных застежках.
Хаулэнд только собирался протянуть ей руку, чтобы помочь встать, как она
уже была на ногах. Шапочка такого же ярко-голубого цвета, как и свитер,
слетела с головы Элен и лежала на снегу. Ее рыжие волосы, присыпанные
пушистым снегом, красиво блестели, снег припорошил ей и плечи, и спину.
- Извини, Элен, не заметил тебя...
- Неудивительно, Питер. Почему ты избегаешь меня? Это все из-за фонда
Максвелла?
Прямой вопрос застал Хаулэнда врасплох. Он вынул свой носовой платок
и протянул его Элен.
- Может быть, и так. Я был занят, вот только недавно...
- Да, я слышала.
Он улыбнулся ей - улыбка была немного натянутой, но все же улыбкой:
- Проверяла, да?
- Возможно. Послушай, Питер, пойдем выпьем кофе. Мы должны поговорить
о некоторых вещах.
- Я не считаю, что действительно...
- Прошу тебя, пойдем!
Она схватила его за руку, и Хаулэнд понял, что предстоит серьезный
разговор. Они пошли рядом, энергично прокладывая себе путь среди
движущихся рядов студентов, которые оглядывались на них и, глазея, лукаво
посмеивались.
Сидя в университетском кафетерии за одним из маленьких столов,
отведенных для профессорско-преподавательского состава, Элен спросила:
- Мне кажется, ты обижен на меня, Питер?
- Нет, теперь уже все прошло. Я был взбешен - могу признаться, если
ты так настаиваешь, - сразу после того, как узнал, что ты имела в виду.
- А что я имела в виду?
- Когда ты говорила загадками. Оказалось, ты получила фонд Максвелла.
Молодец! И что же ты собираешься делать с такими большими средствами? Имея
столько денег, можно сделать гораздо больше, чем угрохать все на новый
театр.
- Ты так уверен?
Она поставила чашечку с кофе и пристально посмотрела на Питера. По ее
улыбавшимся глазам можно было определить, что она человек откровенный,
честный и искренний. Ее взгляд привел Хаулэнда в замешательство. Он уже
жалел, что они встретились.
- Я собираюсь принести величайшую славу старому университету, славу,
которой у него не было в течение многих десятилетий!
- Ты говоришь о всех тех старых бумагах...
- Да, о всех этих старых бумагах! И оставь свой насмешливый тон! Речь
идет о голографических рукописях Шоу, который пользовался и своим
собственным именем, и псевдонимом - Уэллс. У меня есть еще несколько
других идей и, когда я закончу, моя диссертация буквально потрясет всю
академическую Галактику. Вот посмотришь!
Окинув Элен рассеянным взглядом, Хаулэнд начал совершенно невнятно
говорить о том, что его скоро не будет на Земле, что он будет работать на
планете Поучалин-9. Но тут он опять вспомнил об убийстве Киркупа и о том,
что полчаса назад сказал ему Мэллоу, - и он даже вздрогнул.
- Питер! Что случилось?
Точно такая же интонация была в вопросе Вилли Хаффнера после того
злополучного телефонного звонка...
- Случилось? - он попытался смехом унять свою дрожь и ответил: -
Ничего. Наверное, простудился, забываю глотать таблетки.
- Ты выглядишь каким-то уставшим.
- Да? Ничего удивительного. Я только что вышел из библиотеки, где
долго работал. А не проводил время в беседах, как сейчас, с... с
профессоршами литературы.
- Вот-вот, ты бы радовался такому счастливому случаю, что встретил
меня. Я отплываю двадцать девятого.
- Да, двадцать девятого? Куда, могу я...
- Нет, не можешь! - она протянула свою руку через стол и кончиками
пальцев коснулась запястья его руки. - Я расскажу тебе все, когда вернусь
с рукописями. С того времени, как я буду снова здесь, Питер, мой дорогой,
я стану знаменитой. И тогда...
Он не мог ничего сказать. Она будет знаменитой - ну, что ж,
счастливо! А он для нее оставался все тем же простым доктором Питером
Хаулэндом, ограниченным стенами университета, - без максвелловского фонда,
обещавшего такие заманчивые перспективы. Он осторожно освободился от ее
руки и встал, улыбаясь.
- Мы увидимся перед моим отъездом, обещай мне.
- Конечно. А теперь отправляйся в свою стерильную лабораторию с ее
ужасными запахами.
Вернувшись в эту самую свою стерильную лабораторию, Хаулэнд нашел ее
людной. Он застал в ней Хаффнера и Мэллоу, наблюдавших за профессором
Рэндолфом, который был вне себя от радости. На рабочем стеллаже под
пластмассовым колпаком лежал умиравший или уже мертвый хомяк. Подойдя
поближе, Хаулэнд услышал громкий голос Хаффнера:
- Все очень хорошо, профессор, но - прошу извинить меня, если вам не
понравятся мои слова, - в целом наш научный результат, как бы это сказать,
нельзя считать очень гуманным.
- Главное, что вы с Питером получили нужный вирус. Теперь мы
убедились - это то, что требовалось. Посмотрите! Посмотрите на подопытное
животное - оно лежит как мертвое. Тем не менее, через двенадцать часов
хомяк будет прыгать в своей клетке, чувствуя себя ничуть не хуже, чем до
опыта.
- А надежнее было бы просто всадить в него пулю, - раздраженно ворчал
Мэллоу. Он закурил, не предложив сигарету никому из присутствовавших, и
спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51