У Канеша едва оставались
силы, чтобы смести загнивающие остатки в пасть, и, когда Канеш ослабел,
весь Фараон был близок к смерти. Менк и Тетри бродили по земле, заражая
мир своими особенными кошмарами и страхами.
Что же до богини Хашипут, то она сидела на дальнем конце
пиршественного стола ее отца и смотрела, думая о своей брачной церемонии
на следующее утро. Она не верила, что проживет долго после этого, после
того, как Бхас укрепит свою триумфальную победу, и, в любом случае, Фараон
станет пылью окончательно и вовеки.

Руиз стоял у передника сцены, ожидая. Посох дрожал в его руке. Но он
был так захвачен пьесой, что посох повысил уровень своего сигнала до
болезненной вибрации, прежде чем он ответил на него и посмотрел на
индикатор. Поблизости двигался металл, масса, похожая по размерам на ту
лодку браконьеров, которую поджидал Руиз. Он оглянулся через плечо,
пытаясь вглядеться в темноту за зрительной площадкой, хотя он знал, что у
такого корабля должна быть великолепная визуальная защита. Он
почувствовал, как ему знакомо сводит лопатки, что ему надо принять все
меры к тому, чтобы прочистить мозги от очарования пьесы. Индикаторы снова
встали на нулевые отметки, и он немного расслабился. Видимо, браконьеры
готовы были подождать до конца пьесы.

В последний раз Хашипут стояла на южном краю мира, глядя вниз в Ад,
ее шелковые туфельки касались осыпающегося края, там, где человек
потяжелее не осмелился бы стоять. Горячий ветер вздымал облако ее
прекрасных волос и бросал ей в ноздри запах ее тела. На ней было ее
любимое платье, так что ее прекрасная плоть видна была под прозрачной
тканью. Ее погубленная рука была завернута в шелковое полотнище, стянутое
нитями черных песчаных жемчужин. Она снова являла собой великолепное
зрелище, настоящая богиня.
С севера пришел Бхас, чтобы выполнить церемонию единения, последнюю,
чтобы окончательно укрепить свое могущество. С востока прибрел Тетри,
жених, придерживая свое раздувшееся брюхо, словно оно могло отпасть прочь.
С запада пришел Менк, завистливый свидетель на церемонии. Они медленно
окружали богиню, которая подошла еще ближе к краю.
Бхас в тревоге выкрикнул:
- Осторожно, прекрасная Хашипут, бездна очень глубока. Тебе не
понравятся испарения Ада, а я не стану спускаться туда за тобой.
Тетри издал слабый булькающий звук и протянул ей свои руки скелета.
- Видишь, - сказал Бхас, - как волнуется твой будущий муж.
Пожалуйста, отойди от края.
Она вытянула вперед руку, перевязанную лентой.
- Я ведь уже не так прекрасна, правда?
- Неважно, - ответил Бхас, незаметно придвигаясь к ней. - Тетри не
очень разборчив.
- Так я и поняла.
Бхас остановился так, чтобы Хашипут до него не достала. Он беспокойно
посмотрел на бездну Ада, потом немного отступил назад.
- Менк, - приказал он, - оттащи ее от края.
Менк скрестил на груди свои массивные лапы.
- Нет, отец. У меня не хватит смелости еще раз миллион лет
карабкаться наверх. Если хочешь, оттащи ее сам. Или, может, лучше пусть
Тетри это сделает.
Менк рассмеялся тихим издевательским гортанным смехом.
Конец наступил быстро.
Тетри рванулся вперед с вырвавшимся у него криком желания, и богиня
приняла его в объятия. Бхас тоже бросился вперед, но слишком поздно, те
двое уже упали с края мира: Тетри - визжа от ужаса, Хашипут - улыбаясь,
как невеста, крепко прижавшись к нему.

На сцене специальные приспособления выстрелили вверх, унося Бхаса и
Менка выше, за пределы света факелов, создавая иллюзию, что Тетри и
Хашипут падают. Их тела, поддерживаемые какими-то невидимыми способами,
извивались и трепетали в потоке воздуха, который ветродуй под сценой гнал
на них. Мгновением позже они "упали" до уровня первых паров Ада,
представленных цветными вуалями, которые появились в воздухе. Эти переливы
кисеи постепенно пополнялись все более темными и темными слоями ткани, по
мере того, как двое падали все глубже и глубже в Ад, чистый белый цвет
постепенно желтел до охры, темнел до багрянца артериальной крови, наконец,
до самого темного черного цвета. Перед тем, как факелы погасли почти
совсем, Тетри упал, размахивая руками, вглубь, а потом внутрь сцены, а
тело богини упало на выступ, который выдвинулся, чтобы принять ее тело.
Оно высоко подлетело в воздух, безвольное, а потом упало неподвижной
грудой.
Руиз яростно надеялся, что удар от падения убил ее или, по крайней
мере, лишил сознания. Он продолжал смотреть и пришел в ужас, когда она
стала слабо шевелиться на камне.
Потом она дернулась, глаза ее расширились, а лицо превратилось в
маску неестественной красоты, маску обычной женщины, переживающей
смертельную боль. Она стала кричать, но звук заглушили колючие стебли,
которые выросли из ее рта. Тело ее затрепетало в последние секунды жизни.
Потом лозы проросли из ее живота вместе с фонтанчиками крови.
Потом она наконец упала и осталась лежать неподвижно. Лозы все росли
и росли вверх, потом расцвели, покрыв тело огромными, белыми, сладко
пахнущими цветами.
Руиз был потрясен. Феникс был казнен стилетной лозой,
растением-эфемером, которое произрастало на верхних склонах Ада и которое
могли принести только рабы-адоныряльщики.
Зажегся свет и показал главного фокусника, который стоял над телом
феникса, а с двух сторон стояли его сотоварищи-артисты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111