Он находился в шестистах метрах ниже входа в саму крепость. Пришвартовав подлодку к шлюзу, Руиз выключил маневренные моторы. Он откинулся в своем кресле и попытался собраться с мыслями, но его отвлекало зловещее поскрипывание лодки под давлением моря.
– Ну вот, – сказал Младший. – Какие у нас шансы?
Руиз вздохнул.
– Мне кажется, довольно неплохие. Насколько я знаю, все, кому известно про этот вход, мертвы. Поэтому, как мне кажется, никто не станет охранять этот туннель, разве что Публий оставил кого-нибудь специально для охраны и наблюдения.
Младший покачал головой.
– Если бы ты меня спросил, кто может вытащить руку из могилы и достать нас с того света, первый, кого я назвал бы, был бы Публий.
– И то правда, – мрачно сказал Руиз. – Ну что, пора выходить, малыш.
Клон улыбнулся ему в ответ странной игривой улыбкой, и Руиз почувствовал странное чувство узнавания. Он знал, как чувствовал он сам, когда улыбался этой кривой улыбкой, но не знал, какая горькая гримаса в этот миг искажала его лицо. Одна мысль привела за собой вторую: почему теперь эта улыбка показалась ему такой странной и чужой? Руиз надел шлем, чтобы закрыть лицо, спрятать его, чтобы не видно было еще какое-нибудь его выражение, может, еще хуже, чем то, что исказило черты клона.
Когда они пристегивали свое последнее оружие и наблюдательные приборы, Руиз повернулся к Младшему и похлопал его по бронированному плечу.
– Я тебе очень благодарен, Руиз Ав, – сказал Руиз клону.
Клон стряхнул его руку с плеча и надел шлем, чтобы и его лица не было видно.
– Не думай об этом, – сказал клон по внутренней связи.
Руиз почувствовал, что его отвергли, и ему стало от этого неуютно и холодно.
– Прости, – пробормотал он и пристегнул собственный шлем.
– Не надо, папаша, – сказал ему клон, – ты же не виноват, что я нравлюсь тебе больше, чем ты нравишься мне.
Руиз пытался разгадать, что бы такое значили эти последние слова клона, когда воздушный шлюз раскрылся и наполнил камеру-переходник мерзким запахом разложения, обычного разложения, которое было хуже, чем запах дохлых червей, который источали генчи. Руиз быстро включил систему фильтрации своего костюма, и самый скверный запах довольно быстро улетучился из его ноздрей, хотя и оставил противный привкус во рту.
– Много мертвых тел? – спросил Младший, поводя впереди себя щупами сенсоров.
– Кажется, да, – ответил Руиз.
Они дошли без приключений до центральной шахты-ямы. Останки сестер-агорафобов лежали все еще под стеной, хотя на них больше не было брони, и они выглядели так, словно животные добрались до их тел. Самая мерзкая вонь исходила от небольшой кучки чудовищ Публия, которые лежали там, где Публий, видимо, прикончил их в приступе досады.
В красноватом свете, который исходил от стен туннеля, мертвые тела образовывали рельефную массу, страшную и черную.
Руиз не обращал внимания на трупы, пока ждал, какие данные ему даст Младший от края туннеля. Он вспомнил лица тех, кто шел с ним вместе во время его последнего посещения крепости Юбере. Олбени Евфрат, Хаксли из клона Номуна, зверятник Дурбан, сестры Чоу и Мо, безымянный бывший гладиатор… все они умерли и забыты, только он помнит про них… Эти мысли повергли его в меланхоличную апатию, поэтому он остановился и стал снова, в который раз, проверять свое оружие. Этот ритуал, такой знакомый, успокоил его, и он наконец приготовился к тому, что могло его ждать.
Клон рысцой вернулся обратно.
– Не вижу никаких признаков наблюдения за ямой. Все частоты спектра мертвы. Это очень странно. Рельсы вагона показывают, что ими постоянно пользуются. Рельсы очень хорошо начищены, если это о чем-нибудь говорит.
– В яме никакого движения?
– Насколько я могу судить, нет, – ответил клон. – Может, там, в туннеле, и есть какая-нибудь жизнь, – стены, словно сыр, особенно поглубже в яме. Ну и что нам теперь делать?
– Погоди минуту, – сказал Руиз Ав и уселся, закинув огнемет за спину. Он глубоко вздохнул, включил камеру и послал вызов.
Тихий голос зашептал у него в ушах.
– Руиз? Я тебя вижу. Или это мой товарищ-клон?
Руиз почувствовал, что его глаза наполнились слезами, и зрение на миг помутилось. Почему-то он не ожидал, что клон Низы станет говорить ее собственным голосом.
– Я здесь, – сказал он, пользуясь их отведенным каналом связи, – я здесь.
Геджас без труда захватил ротонду над шлюзом безопасности, и теперь он установил свой командный центр в разрушенных остатках того киоска, который когда-то охранял вход в лифтовые шахты Публия.
Его киборги прорывались сквозь вторую линию обороны прямо над крепостью, встретив там гораздо лучше организованную оборону.
Один из мониторов Геджаса защелкал и прояснился. На нем появился командир взвода, который хладнокровно смотрел в свою камеру, укрепленную на запястье.
– Язык Геджас, – сказал он бесстрастным, лишенным выражения, тоном. – Отчет.
– Хорошо, отчитывайся, – ответил Геджас.
– Временное отступление. Трое моих бойцов выведены из строя Мокрассаром высокого происхождения и огромной свирепости. Это существо непобедимо при нашем теперешнем составе. Десять бойцов не в состоянии установить достаточно четкую линию огня, чтобы взять его в перекрестные выстрелы.
Геджас выругался. Мокрассар! Неожиданное препятствие, ей-богу! Он уже хотел дать команду командиру присоединить свой взвод к ближайшему подразделению, когда какое-то молниеносное движение пронеслось по экрану, и точка зрения камеры переместилась вбок.
Образ задрожал и остановился. Экран показал подергивающуюся металлическую ногу, которая слабо скребла по пластиковым изразцам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122