Она жалась к очагу, где горели
дрова, раскачиваясь взад и вперед, прижимая руки к груди, как будто у
нее здесь болело. Лойз подошла к ней. Она не жалела многочисленных
женщин замка - от бесчисленных предшественниц Бетрис до служанок на
кухне - и не интересовалась ими. Но теперь, вопреки собственным
намерениям, она спросила:
- Ты больна? Девушка была чище других служанок. Возможно, ей велели
помыться, прежде чем идти сюда. Ее лицо привлекло внимание дочери
Фалька. Это была не деревенская девушка, не крестьяночка, привезенная
в замок для удовольствия солдат, а затем отправленная на кухню. Лицо
ее было маской страха; страх этот так долго составлял часть ее существа,
что изменил лицо, как гончар изменяет форму глиняного кувшина. Но
под страхом чувствовалась что-то прочное.
Бетрис легко рассмеялась. "У нее ничего не болит, это только
воспоминания. Она сама испытала кораблекрушение. Разве не так, сука?
- И концом мягкого сапожка она пнула служанку в бок, чуть не
опрокинув ее в огонь.
- Оставьте ее! - Впервые Лойз дала волю гневу. Раньше она всегда
держалась в стороне от жертв кораблекрушения - ничего не могла
сделать для них и не могла забыть увиденного.
Бетрис притворно улыбнулась. С Лойз она чувствовала себя неуверенно
и потому не приняла вызов.
- Отошлите хнычущую дуру. Во время бури от нее все равно не
добьешься работы. Жаль, она умеет шить, иначе давно бы уже пошла на
корм рыбам.
Лойз подошла к постели, на которой были разбросаны предметы
одежды, взяла большую шаль и набросила на дрожащую девушку. Не
обращая внимания на удивление Бетрис, Лойз опустилась на колени,
взяла девушку за руки и посмотрела ей в лицо.
Бетрис потянула ее за рукав. - Как вы смеете? - вспыхнула Лойз. На
полных губах женщины мелькнула хитрая усмешка. "Уже поздно, леди.
Лорду Фальку не понравится, что вы возитесь с этой дрянью, пока он
подписывает контракт с посланниками герцога. Сказать ему, почему вы
не идете?"
Лойз спокойно посмотрела на нее. "В этом, как и во всем остальном, я
послушна желаниям лорда. И не вздумайте учить меня!"
Она неохотно отвела руки, сказав: - Оставайся здесь. Никто тебя не
тронет. Понимаешь, никто! Поняла ли девушка? Она раскачивалась,
мучаясь старой болью, которая оставалась в душе, хотя шрамы сошли с
тела.
- Я не нуждаюсь в ваших услугах, - Лойз повернулась к Бетрис. Та
вспыхнула. Она не могла бросить вызов юной леди и знала это.
- Вам следовало бы поинтересоваться тем колдовством, которым владеет
каждая женщина, - резко бросила Бетрис. - Я могу научить вас, леди, как
привлекать внимание мужчин. Немного темной краски на брови и
ресницы, немного помады на губы... - раздражение оказалось забыто,
женские инстинкты победили. Она критически и отвлеченно
осматривала Лойз, и та обнаружила, что прислушивается, несмотря на
презрение к Бетрис и всему, что она представляла. - Да, леди, если вы
послушаетесь меня, вам, может быть, удастся оторвать взгляд лорда от
этой Алдис. Есть и другие способы, чтобы очаровать мужчину. - Она
облизала губы кончиком языка. - Я многому могу научить вас, леди. Вы
получите хорошее оружие. - Она придвинулась ближе, в глазах ее горел
огонь.
- Ивьян берет меня такой, какая я есть, - ответила Лойз, отказываясь от
предложения Бетрис, - и должен быть доволен тем, что берет! - И про
себя добавила:"Бетрис и не подозревает, насколько это верно."
Женщина пожала плечами. "Как угодно, леди. Но вам придется
убедиться, что не все пойдет так, как вам хочется."
- А разве раньше было по-другому? - спокойно спросила Лойз. - Идите.
Как вы сказали, уже поздно, а мне еще многое нужно сделать.
Со своим обычным холодным терпением она выдержала церемонию
подписания контракта. Герцог послал за своей невестой трех совершенно
различных людей, и Лойз было интересно рассматривать их.
Гунольд был старым товарищем Ивьяна еще со времен наемничества.
Его репутация солдата достигла даже такого захолустья, как Верлейн.
Странно, но его внешность не соответствовала ни его занятию, ни
репутации. Она ожидала увидеть человека, похожего на сенешаля отца,
может, несколько более отшлифованного, а перед ней был одетый в
шелка щеголь, с манерным произношением, вежливый - как будто он
никогда не испытывал на своих плечах веса кольчуги. Круглый
подбородок, глаза с длинными ресницами, гладкие щеки делали его
моложе. И Лойз, пытаясь сопоставить увиденное с тем, что она слышала
об зтом человеке, чувствовала себя смущенной и немного испуганной.
Сирик, который представлял Храм Судьбы и который завтра, когда ее
рука будет лежать на рукояти топора, произнесет за Ивьяна должные
слова, - этот Сирик был стар. У него красное лицо, а посреди низкого лба
надувается голубая вена. Слушая или негромко говоря что-нибудь, он
непрерывно жевал кусочки сухих сладких конфет; слуга с коробкой этих
конфет находился постоянно поблизости. Желтая ряса священника
вздувалась над солидных размеров животом.
Лорд Дуарт представлял древние благородные семейства. Но и он не
соответствовал своей роли. Маленького роста, худой, с постоянно
дергающейся нижней губой, он производил впечатление человека,
занятого крайне неприятной работой. Отвечал он только на прямые
вопросы. И единственный из всех троих уделял хоть какое-то внимание
Лойз. Она заметила, что он задумчиво смотрит на нее, но в его манерах
ничего не свидетельствовало о жалости и не обещало поддержки. Скорее
она символизировала какое-то препятствие, которое он хотел бы убрать
со своего пути.
Лойз была благодарна обычаю, который позволял ей избежать ночного
пира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54