На следующий день они увидели Желтую реку — этого огромного непокорного дракона, который пересекает всю Чину, принося окружающим землям жизнь — и разрушительные наводнения. Теперь они двинутся вдоль реки дальше на север, пока не доберутся до горного перехода, в котором Желтая река прорывает Пурпурный барьер Великой Стены. Здесь кончается Чина и начинаются травянистые степи шунг-ню.В этом месте река спокойна, это огромное широкое волнующееся пространство, которое тянется до самого горизонта.Внимание Серебряной Снежинки привлекло движение на берегу. Очевидно, и шунг-ню заметили его, они переглядывались, доставая луки и стрелы.— Речные птицы, — сказала Ива. Она подъехала к лошади Серебряной Снежинки на ослике, который потел и упирался, но все же нес ее. — Разве я не говорила тебе, госпожа, что нас ждет добрая охота?— Быстрей, Ива, поезжай назад и принеси мой лук, — приказала Серебряная Снежинка. Как ни неприлично и недостойно хвастать, но ей хочется сбить хотя бы одну из этих водных птиц перед шунг-ню, особенно перед этим молчаливым Вугтуроем. Они убедятся, что их новая королева может не только есть, но и добывать пищу. И что она может защитить себя.К тому же она вспомнила, что в тот день, когда ее вызвали в Шаньань, она тоже охотилась на дичь. Подбить сегодня птицу — это, несомненно, предвестник удачи.Ива озорно рассмеялась, передала девушке сверток, который был привязан к ее седлу, и отъехала. Серебряная Снежинка развернула его: в нем был колчан со стрелами и лук, из которого девушка стреляла на севере и из которого убила разбойника на пути в столицу. Серебряная Снежинка проверила тетиву, кивнула, услышав легкий знакомый щелчок. Она не обращала внимания на шунг-ню, которые все заулыбались, увидев у нее в руках лук.На берегу залаяла лиса, вспугнув птиц; они с криками поднялись в воздух. Шунг-ню, как один, натянули луки, и Серебряная Снежинка с ними. Она стреляла и стреляла, так же быстро, как они.Птицы падали — одни на землю, другие с плеском в воду; шунг-ню поскакали вперед, чтобы подобрать их. Послышались их торжествующие крики, потом они смолкли. Принц Вугтурой быстро отъехал от берега и сделал жест, словно просил — если вообще шунг-ню могут просить — разрешения приблизиться к ней. К его седлу были подвешены две жирные птицы. В одной две стрелы, так близко, что их оперение касается друг друга. Вторая птица убита одной стрелой, пробившей ей шею.— Госпожа, — сказал принц, указывая на птицу, убитую двумя стрелами. Выглядел он удивленным. Как будто недоумевал, почему принцесса не падает в обморок при виде крови и смерти. — Эта стрела мне известна. Она обычна в наших степях. Но это — и еще вот эта, отличный выстрел — их я совсем не знаю. Может, с нами среди солдат Чины есть меткий стрелок?Серебряная Снежинка протянула маленькую руку и коснулась стрелы. Оперение ей знакомо, это работа лучника ее отца. Она раскрыла колчан и достала точно такую же стрелу. Потом улыбнулась и сразу отвела взгляд. *** Наконец они достигли прохода, в котором встречаются великая река и Великая Стена. Как ни странно, но здесь, в защищенном месте, ветер был слабее, а трава оставалась зеленой. Так как шунг-ню, которых принц Вугтурой выслал вперед, еще не вернулись, солдаты и слуги поставили палатки и распаковали вещи. Возможно, придется простоять здесь долго.Серебряная Снежинка спешилась без посторонней помощи. После нескольких дней, проведенных в седле, к ней вернулись выносливость и жесткость. Она опасалась, что навсегда их потеряла за время заточения во дворце. Земля здесь, думала она, расправляя плащ, прекрасна, хоть и мрачна. Она воспользуется передышкой, чтобы написать своим отцам. Всем троим, с легкой усмешкой подумала она: Чао Куану, который зачал ее; Ли Лину, другу, который спас ее от отчаяния и многому научил; и Юан Ти, Сыну Неба, который ее удочерил, чтобы отослать, но в конце концов пожалел о своем решении. Это ее долг; но в этом и ее удовольствие. Благодаря Ли Лину, у нее достаточно писчего шелка.Но ей не позволили спокойно заняться этим делом. Как только поставили палатку и женщины смогли в нее войти, они разразились слезами горя и страха.Серебряная Снежинка вздохнула. Ива поморщилась. Шунг-ню и солдаты Чины, которым теперь не нужно было особенно следить за собой, заулыбались. Серебряная Снежинка нагнулась к самым горюющим женщинам.— Что вас пугает? — спросила она голосом, который женщины называли сладким, как литчи. (Однако когда ее называли Тенью, говорили, что и голос у нее неприятный и пронзительный; но об этом лучше не вспоминать). — Вы не больны; мы здесь отдохнем; и скоро вы вернетесь домой.Упоминание о доме вызвало новый приступ плача. Вот оно что. Женщины шунг-ню еще не появились, и эта стайка испуганных дворцовых неженок боится, что они и не появятся. В таком случае их обязанностью будет сопровождать Серебряную Снежинку ко двору шунг-ню, откуда, они уверены, им домой не вернуться.— Я умру! — закричала одна из женщин.— Вы видели эту траву? — завывала другая. — Зеленая, вечно зеленая, как могилы изгнанников, политые слезами.— Мы никогда больше не увидим свой дом!— Нас увезут на запад, и мы никогда не увидим дворец, сады, мой маленький дворик с золотым карпом в пруду. Нас заставят есть сырое мясо!Если бы страх их не был так реален, что мог довести до безумия, Серебряная Снежинка позабавилась бы этой сцене. Она и сама устала и испытывала опасения; ей хотелось только отдохнуть и собраться с мыслями, прежде чем писать отчет о прошедших днях для людей, которых она почитает больше всего в мире.— Это мое дело, старшая сестра. — Благословенная Ива искала в багаже травы, которые ей дал Ли Лин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89