ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
На горизонте показались леса.
Подъехали к какой-то убогой деревеньке. За ней было кладбище.
— Посмотри,— опять сказал Ромек, самый наблюдательный из всех.
Анджей был слишком подавлен. Погруженный в собственные мысли, он ничего не видел вокруг.
По кладбищу бродили немецкие солдаты. Они сортировали трофеи — то ли добытые в бою, то ли взятые из складов. Ровными рядами укладывали солдатские ранцы, другие громоздили груды касок. Каски поблескивали в лучах осеннего солнца, которое снова выглянуло к вечеру. Чуть подальше, у стены, громоздились сотни новехоньких седел.
— И откуда столько седел? — вздохнул Анджей.
— Тут, видимо, была кавалерия.
Миновали кладбище и углубились в лес. В лесу уже темнело. День подходил к концу, надо было спешить, чтобы не застрять на ночь в Пуще Кампиносской. Иногда дорога выводила на поляну, освещенную заходящим солнцем. С одной из таких полян они увидели вдали, за рекой, высокий костел. Три округлые башни устремлялись к тучам. И были совсем красные в лучах заката. На одной из них виднелся след от снаряда, свежий след.
— Смотрите, это Брохов! — сказала Оля. Анджей обернулся к ней с переднего сиденья.
— Брохов? А что это такое? — спросил он.
— Это костел, в котором венчались родители Шопена. Здесь же был крещен маленький Фридерик...
Ромек остановил лошадей.
— Раз так, надо его осмотреть,— сказал он. Спыхала пожал плечами.
— Что все это значит по сравнению с тем, что мы видели по дороге!
Анджей нехотя повернулся к нему.
— Пожалуйста, не говорите так,— начал он с каким-то безразличием. А потом оживился:— Никогда не известно, что на этом свете самое важное. Одно проходит и открывает другое,— как в горах. Издали не определишь, какая вершина самая высокая... Не надо нас расхолаживать.
Оля протянула к нему руку.
— Анджей,— сказала она,— не узнаю тебя. Ты становишься таким резким! Что с тобой происходит?
Ромек рассмеялся:
— Как это: что происходит? Разве вы не знаете, что сейчас война? Анджей увидел войну.
— Все увидели войну,— заметил Спыхала.
— Так нельзя сейчас говорить,— сказал Анджей, когда все умолкли.— Так нельзя сейчас говорить, даже если бы это была правда.
И снова отвернулся к лошадям. Ромек взмахнул кнутом. Лошади едва плелись, таща тяжелую повозку по песчаной лесной дороге.
На этот раз заночевали в домике лесничего у Лаз. Здесь, в лесу, царил покой, беженцев не было. Домик стоял пустой и чистый. Лесничий уже раздобыл где-то, наверно у немецких солдат, воззвание генерала фон Бласковица о «битве под Кутном». Почему эту битву назвали «под Кутном», Спыхала не мог взять в толк. Воззвание с чрезмерным пафосом — как и все тогда — восхваляло немецкого солдата. Страшно было читать это.
Но Ромек и здесь нашел нечто достойное внимания:
— Смотрите, с каким уважением он отзывается о польской армии и о польском солдате. Значит, нешуточная была битва.
Лесничий был довольно мрачный человек, но комната, в которой он их устроил, была чисто вымыта и пахла хвоей. Спыхала заявил, что чувствует себя совсем как на прогулке. Но, взглянув на Олю, тут же пожалел об этих необдуманных словах. Оля, бледная, стояла посреди комнаты, не в состоянии прийти в себя после встречи с безумной женщиной на поле боя.
— Что с вами,— спросил Спыхала, прервав веселую фразу, и вдруг повторил: — Что с тобой?
Оля взглянула на него с ужасом.
— Не говорите так,— сказала она,— не говорите так... И отвернулась к окну.
Спыхала не раздумывая подошел сзади и обнял ее за плечи. Она не противилась. Отвернулась от окна и спрятала лицо на груди Казимежа.
— Как она говорила? — промолвила Оля.— «Такие молодые, и все погибнут»?..
— Не повторяй таких слов,— ответил Казимеж.
Но Оля не могла сдержать долгого, безудержного плача. Это были ее первые слезы с начала войны.
Лесничий уступил скитальцам свою горницу, но ребята хотели спать возле лошадей, под навесом сарая, где поставили повозку, и Спыхала отправился на чердак, на сено, забрав все одеяла. Оля осталась одна в комнате. Она уже собиралась ложиться: измучена была до потери чувств всеми впечатлениями сегодняшнего дня и предыдущих дней. Впечатления эти еще не уложились в сознании по порядку, а хаотически смешивались в ее голове. Непонятно было, что с ней происходит.
Она очень удивилась, когда довольно поздно — уже стемнело, п в комнате горела только свеча — раздался стук в дверь. В ответ на ее неуверенное «войдите» появился лесничий. С таинственным лицом он приблизился к Оле. Она испугалась.
Лесничий спросил:
— Прошу прощения, нет ли у вас петушка?
В первую минуту Оля подумала, что лесничий рехнулся.
— Что вам нужно? — спросила она.
— Порошок от головной боли.
Тут Оля вспомнила, что Геленка положила ей в несессер дорожную аптечку с множеством разных лекарств. Она не хотела их брать, но Геленка ее заставила. Оля открыла аптечку. Там лежала целая пачка тройчатки с изображением петушка на этикетке.
При виде порошков у лесничего загорелись глаза.
— Уже неделю у меня нет петушков,— сказал он.— Вы не могли бы дать мне несколько штук... дюжину? — поправился он.
— Да берите все,— сказала Оля, высыпая порошки на стол,— мне они не понадобятся.
— У вас никогда не болит голова? — с сомнением спросил лесничий.
— Нет, не болит. А если и болит, я никогда не принимаю петушков.
— А я без них не мог бы жить.
— Неужели? Так часто болит голова? Лесничий смутился.
— Нет, собственно говоря, нет. Но я не засну, если не приму петушка.
И, не спрашивая Олю, схватил один порошок из груды, лежавшей на столе. Налил из графина воды и, ловко разорвав этикетку, всыпал порошок себе в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
Подъехали к какой-то убогой деревеньке. За ней было кладбище.
— Посмотри,— опять сказал Ромек, самый наблюдательный из всех.
Анджей был слишком подавлен. Погруженный в собственные мысли, он ничего не видел вокруг.
По кладбищу бродили немецкие солдаты. Они сортировали трофеи — то ли добытые в бою, то ли взятые из складов. Ровными рядами укладывали солдатские ранцы, другие громоздили груды касок. Каски поблескивали в лучах осеннего солнца, которое снова выглянуло к вечеру. Чуть подальше, у стены, громоздились сотни новехоньких седел.
— И откуда столько седел? — вздохнул Анджей.
— Тут, видимо, была кавалерия.
Миновали кладбище и углубились в лес. В лесу уже темнело. День подходил к концу, надо было спешить, чтобы не застрять на ночь в Пуще Кампиносской. Иногда дорога выводила на поляну, освещенную заходящим солнцем. С одной из таких полян они увидели вдали, за рекой, высокий костел. Три округлые башни устремлялись к тучам. И были совсем красные в лучах заката. На одной из них виднелся след от снаряда, свежий след.
— Смотрите, это Брохов! — сказала Оля. Анджей обернулся к ней с переднего сиденья.
— Брохов? А что это такое? — спросил он.
— Это костел, в котором венчались родители Шопена. Здесь же был крещен маленький Фридерик...
Ромек остановил лошадей.
— Раз так, надо его осмотреть,— сказал он. Спыхала пожал плечами.
— Что все это значит по сравнению с тем, что мы видели по дороге!
Анджей нехотя повернулся к нему.
— Пожалуйста, не говорите так,— начал он с каким-то безразличием. А потом оживился:— Никогда не известно, что на этом свете самое важное. Одно проходит и открывает другое,— как в горах. Издали не определишь, какая вершина самая высокая... Не надо нас расхолаживать.
Оля протянула к нему руку.
— Анджей,— сказала она,— не узнаю тебя. Ты становишься таким резким! Что с тобой происходит?
Ромек рассмеялся:
— Как это: что происходит? Разве вы не знаете, что сейчас война? Анджей увидел войну.
— Все увидели войну,— заметил Спыхала.
— Так нельзя сейчас говорить,— сказал Анджей, когда все умолкли.— Так нельзя сейчас говорить, даже если бы это была правда.
И снова отвернулся к лошадям. Ромек взмахнул кнутом. Лошади едва плелись, таща тяжелую повозку по песчаной лесной дороге.
На этот раз заночевали в домике лесничего у Лаз. Здесь, в лесу, царил покой, беженцев не было. Домик стоял пустой и чистый. Лесничий уже раздобыл где-то, наверно у немецких солдат, воззвание генерала фон Бласковица о «битве под Кутном». Почему эту битву назвали «под Кутном», Спыхала не мог взять в толк. Воззвание с чрезмерным пафосом — как и все тогда — восхваляло немецкого солдата. Страшно было читать это.
Но Ромек и здесь нашел нечто достойное внимания:
— Смотрите, с каким уважением он отзывается о польской армии и о польском солдате. Значит, нешуточная была битва.
Лесничий был довольно мрачный человек, но комната, в которой он их устроил, была чисто вымыта и пахла хвоей. Спыхала заявил, что чувствует себя совсем как на прогулке. Но, взглянув на Олю, тут же пожалел об этих необдуманных словах. Оля, бледная, стояла посреди комнаты, не в состоянии прийти в себя после встречи с безумной женщиной на поле боя.
— Что с вами,— спросил Спыхала, прервав веселую фразу, и вдруг повторил: — Что с тобой?
Оля взглянула на него с ужасом.
— Не говорите так,— сказала она,— не говорите так... И отвернулась к окну.
Спыхала не раздумывая подошел сзади и обнял ее за плечи. Она не противилась. Отвернулась от окна и спрятала лицо на груди Казимежа.
— Как она говорила? — промолвила Оля.— «Такие молодые, и все погибнут»?..
— Не повторяй таких слов,— ответил Казимеж.
Но Оля не могла сдержать долгого, безудержного плача. Это были ее первые слезы с начала войны.
Лесничий уступил скитальцам свою горницу, но ребята хотели спать возле лошадей, под навесом сарая, где поставили повозку, и Спыхала отправился на чердак, на сено, забрав все одеяла. Оля осталась одна в комнате. Она уже собиралась ложиться: измучена была до потери чувств всеми впечатлениями сегодняшнего дня и предыдущих дней. Впечатления эти еще не уложились в сознании по порядку, а хаотически смешивались в ее голове. Непонятно было, что с ней происходит.
Она очень удивилась, когда довольно поздно — уже стемнело, п в комнате горела только свеча — раздался стук в дверь. В ответ на ее неуверенное «войдите» появился лесничий. С таинственным лицом он приблизился к Оле. Она испугалась.
Лесничий спросил:
— Прошу прощения, нет ли у вас петушка?
В первую минуту Оля подумала, что лесничий рехнулся.
— Что вам нужно? — спросила она.
— Порошок от головной боли.
Тут Оля вспомнила, что Геленка положила ей в несессер дорожную аптечку с множеством разных лекарств. Она не хотела их брать, но Геленка ее заставила. Оля открыла аптечку. Там лежала целая пачка тройчатки с изображением петушка на этикетке.
При виде порошков у лесничего загорелись глаза.
— Уже неделю у меня нет петушков,— сказал он.— Вы не могли бы дать мне несколько штук... дюжину? — поправился он.
— Да берите все,— сказала Оля, высыпая порошки на стол,— мне они не понадобятся.
— У вас никогда не болит голова? — с сомнением спросил лесничий.
— Нет, не болит. А если и болит, я никогда не принимаю петушков.
— А я без них не мог бы жить.
— Неужели? Так часто болит голова? Лесничий смутился.
— Нет, собственно говоря, нет. Но я не засну, если не приму петушка.
И, не спрашивая Олю, схватил один порошок из груды, лежавшей на столе. Налил из графина воды и, ловко разорвав этикетку, всыпал порошок себе в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203