Чем же? Своей невероятной праведностью?
Есть что-то привлекательное в этих молодых людях— в Танцюре и медсестре, которую зовут Женей. Но Игорю они ничем помочь не смогут.
Конечно, Игорь не намного старше их. Зато последние годы он прожил не в здешней оранжерее, а в больнице, где все лежало на его плечах. Он научился отвечать за каждый свой поступок. И у шахтеров, по их мерке, научился оценивать людей. Если потребуется, он сумеет повести Сергея за руку...
А Танцюра, по-видимому, только о том и заботится, чтобы все считали его более умным, чем он есть в действительности. Он не прочь быть похожим на старого Фауста. «Я не только постиг все науки, но начал даже разочаровываться в них» — вот что сквозит в каждом его жесте и слове. А на самом деле этот молодой человек из коротеньких штанишек еще не вырос. Старается говорить баском, но поминутно срывается на петушиный фальцет.
Игорь недавно сам был таким. Высочайшую ноту взял во время оно в споре со своим знаменитым родителем о путях прогресса в хирургии и изменениях в мораль поэтическом облике старых кадров! Звон в ушах до сего времени не утих. Больше ничего подобного не случится! С тех пор Игорь заметно повзрослел, приобрел немалый профессиональный и жизненный опыт. Навсегда врезалось в его мозг, что ни крик, ни нетерпение юности, ни тем более неуступчивый старческий эгоизм не могут служить аргументами в принципиальном споре. Больше того— они затрудняют поиски истины. Ну, и не длй дискуссий он приехал сюда. А уж если придется, он сумеет делом, а не словом, доказать свою правоту!
Да, Танцюру прошлое не гнетет. И язык у него под-* вешен неплохо. Но этого молодого человека надо предостеречь; он может превратиться в деятеля, который считает: мое дело — первым прокукарекать, а осуществляют пусть другие. Разве мало вокруг таких, кто и в науке пробивается вперед именно этим способом?..
А вот девушке, хоть весна для нее только началась, уже кажется, что жизнь штука очень сложная. Такое на ее красивом лице выражение, будто, кроме долга, она ничего не хочет знать. Возможно, она еще не знает, что вот-вот войдет в ее жизнь (и не вошло ли уже?) нечто такое же властное, как и долг...
Почему она не сводила глаз с не выспавшегося, подавленного своей опрометчивостью Сергея? Конечно, сегодня для нее Сергей —всего лишь носитель добродетелей, присущих самоотверженному жрецу науки.
А завтра...
Ай да аскет! Ай да рак-отшельник! Заполонил воображение такой девушки, а сам ничего не заметил. Чем же поразил ты, ну, пусть еще не сердце, а только воображение этого юного создания?
Ну, держись теперь, мой милый!
«Верно, мои слова о том, что мы, мол, погуляем на твоей свадьбе, были не очень остроумной шуткой. Да попал я, кажется, в самую точку!»
Игорю именно в таком плане не терпелось поговорить с Сергеем, когда они спускались по лестнице. Но даже человек, полностью лишенный проницательности, понял бы, что Сергей сейчас может думать только о Черемашко. И Игорь не проронил ни слова.
Сергей заметил это между вторым и первым этажами; И еще раз поблагодарил за то же самое:
— Спасибо, что напомнил...
— Ты и в магазинах за все платишь дважды? — усмехнулся Игорь.
Сергей не заметил его насмешливого тона. Он как бы думал вслух:
— Насколько мне известно, тромбоз брыжеечных артерий пока что обходил нашу клинику. Мне приходило, в голову, что у Черемашко омертвение или рак поджелудочной железы. Тоже безнадежные заболевания.— Сергей остановился, облокотился на перила.— Как, по-твоему, отнесется к моему поступку твой...
Игорь перебил его:
— Не об этом надо думать. При тромбозе у тебя все- таки будет около трех шансов из ста. И мой опыт... если, конечно, это можно назвать опытом.
.— Ночью мне казалось, что у меня отберут Черемашко,— не слушая его, размышлял вслух Сергей.— А сейчас... Вся ответственность за него ляжет на меня... На пятиминутке я ни словом не обмолвлюсь о твоем предположении. Интересно, вспомнит ли кто-нибудь из наших руководителей что инфаркты бывают и в кишечнике?
Игорь встрепенулся: у Сергея появилась крамольная мысль?
— Истина рождается в споре, и это стало известно более двух тысяч лет тому назад.— Сергей все еще будто разговаривал сам с собой.— Вызвать, что ли, на спор присутствующих на пятиминутке? Но как? И необходимо, чтобы Федор Ипполитович осмотрел Черемашко как можно скорее...— Его взгляд остановился на Игоре.— Ты тоже помолчи о тромбозе... И еще одно одолжение сделай мне, пожалуйста. Твой отец откроет рот лишь после того, как сам побывает возле Черемашко. И тех, кого к нам привозит «скорая помощь», многие среди нас считают принудительным ассортиментом. Сдержись, если тебе покажется, что твой отец безучастен к моим словам. Иначе испортишь мне все. И себе все испортишь: он ни за что не оставит тебя здесь.
Значит, Татьяна не фантазирует: крамольные мысли все-таки посещают рака-отшельника?
Игорь спросил как бы между прочим:
— А если твой субординатор.,,
Сергей ни на секунду не задумался.
— Ты и его придержи. На пятиминутке он будет возле тебя: как же, новый человек. И он такая же удалая голова, как ты, может такое ляпнуть... Рано ему испытывать прочность своего лба на наших каменных стенах. Сделаешь?
Нет, не только крамольные мысли посещают Сергея. Он что-то задумал: неспроста одновременно с Игорем он подумал о каменных стенах и лбах, которые пытаются их пробить.
Торопясь схватить рака-отшельника за высунутый из раковины ус, Игорь спросил:
— А у тебя для этих стен есть отбойный молоток? Или собственной головой хочешь рискнуть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54