— Хорошо, потолкуем, — ответила Мокра, поняв, что за известную мзду можно будет кой-кого освободить из тюрьмы.
— Ну, пойдем,— сказал надзиратель, вставая с места.
— Погоди немного,— сказала она, протягивая руку.— Я сначала схожу за едой, к голодным не годится идти с пустыми руками.
— Надо было сразу прийти с корзиной. — Я была занята другим.
— Ну так ступай и возвращайся скорее...
Не прошло и получаса, как Мокра вернулась с большой корзиной в руках. Ее немедленно впустили в тюрьму, обладавшую всеми прелестями старинных тюрем: сыростью, спертым воздухом, грязью и отсутствием всего, что хотя бы отдаленно напоминало удобства. Даже классической соломы на полу не было. Внутрь можно было попасть через двойную дверь, свет и воздух проникали через небольшие оконца с железными решетками, расположенные на большой высоте. Толстые каменные стены исключали всякую мысль о побеге. Надзиратель повел Мокру вниз, отворил двойную дверь. Она вошла, поздоровалась и сказала:
— Так вам и надо! Получили болгарское царство!
— Ха-ха-ха! — засмеялся надзиратель. Арестованные, среди которых были и раненые, с удивлением посмотрели на Мокру, многие знали ее.
— Милостивый паша,— продолжала старуха,— позволил принести вам еду.
Она начала вынимать из корзины хлеб, сыр, мясо, фрукты и бутылки.
— Кто все это прислал? —спросил один из заключенных.
— Не спрашивай. Ешь и благодари бога. Проголодавшиеся заключенные накинулись на еду и вскоре опустошили корзину на дне которой лежали табак, папиросная бумага, спички и немного белья.
В присутствии надзирателя Мокра обменялась с заключенными несколькими ничего не значащими фразами. Те заключенные, семьи которых жили в Рущуке, дали ей поручения к своим. Еда, принесенная Мокрой, пришлась кстати, да и само ее присутствие оказалось весьма полезным, так как все время, пока Мокра оставалась в тюрьме, через открытую дверь камеры проникал свежий воздух. Вероятно, поэтому Мокра не спешила уходить. Она осталась бы еще дольше, но надзиратель заявил:
— Хватит!
— Хватит так хватит,— сказала Мокра.
При прощании надзиратель получил от нее дукат. — В следующий раз можешь остаться с ними подольше,— сказал довольный надзиратель.— Ты, как вид-но, знаешь, что кому следует.
В следующий раз он не только позволил Мокре оставаться дольше, но даже сам вышел, оставив ее одну с заключенными. Мокра не замедлила воспользоваться этим.
— Кто из вас обречен на виселицу? — спросила она. — Я,— отвечал один из юношей.— Мне не миновать виселицы.
— А моего сына повесили бы, если б он попал в руки турок живым?
— Разумеется, повесили бы.
— Скажи мне, что я должна делать... Говори, как если бы ты мне был родным сыном. Я хочу прясть пряжу для тех, кто придет после вас.
— А придут ли они? — спросил один из пленников, впавший в отчаяние.
— Разве вместе с вами все кончилось? — возразила старуха.— Подумай, откуда вы сами взялись?
Упавший духом замолчал, а его товарищи начали рассказывать о своем неудачном выступлении. Они объясняли ей свои действия, давали советы, как им можно помочь. Появление надзирателя прервало разговор, но назавтра он начался вновь. Так продолжалось до суда. Благодаря хлопотам Мокры приговор вынесли сравнительно мягкий. Она умела ладить с турками, она обивала пороги разных начальников и добилась того, что суд после предварительного следствия не вынес ни одного смертного приговора. Даже тот молодой человек, один из предводителей, который ждал смертной казни, был приговорен к галерам. Но накануне того дня, когда его должны были отправить на каторгу, он исчез из тюрьмы. Началось следствие, которое пришло к выводу, что исчезновение арестанта не могло произойти без вмешательства сверхъестественных сил. Между тем все объяснялось очень. просто — Мокра дала крупную взятку надзирателю. Пока продолжались розыски исчезнувшего арестанта, он преспокойно жил в доме Мокры, а затем с ее помощью переправился через Дунай.
С этого времени Мокра всецело отдалась подпольной деятельности. Она вырвала главного заговорщика из стен тюрьмы, чтобы поддержать дело, которому посвятил себя ее сын, и благодаря ей дело это не только не заглохло, но продолжало развиваться. Мокра одобряла молодых людей, и дом ее стал главной квартирой заговорщиков, причем ни явная, ни тайная полиция не имели об этом ни малейшего понятия.
Дом Мокры был как бы специально приспособлен для этой цели. Он стоял па краю того обрыва, где Мокра встретила Николу. Между каменной оградой сада, идущей параллельно берегу Дуная, и пропастью оставалась узкая полоска земли, по которой ходить было небезопасно, так как на дне крутого обрыва торчали острые камни. За этими камнями берег Дуная становился от-
логим, изгибался и далее обрывался в реку крутым выступом. На этом недоступном берегу не видно было ни одной тропинки, здесь никогда не ступала нога человека.
Сад Мокры, прилегающий почти вплотную к обрыву, ничем не отличался от других садов. В нем были и фруктовые деревья, и клумбы, и лужайки, и беседки, и потайные ходы, и потайные убежища, в которых можно было скрыться от турок. Единственной особенностью сада был колодец с колесом и валом, к которому цепями были привязаны две бадьи. Колодец был устроен так, что когда одна бадья поднималась, другая опускалась. Впрочем, это был весьма простой и распространенный в Болгарии механизм. Недоумение могло вызвать лишь то обстоятельство, что колодец был здесь совершенно ненужен, ибо рядом с ним находился другой каменный колодец, снабжавший все окрестные дома отличной водой. Однако наличие второго колодца никого не удивляло, меньше всего турок, по мнению которых воды никогда не бывает слишком много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87