ТОРНИКЕ И АДАМ.
ЗВАНЫЙ ВЕЧЕР У АНДРО.
ТИНА
Для жителей маленького городка местом развлечения служит вокзал. Если где-то гуляют в парках, на улицах, здесь все заменяет станция.
Закончив свои дела, молодежь обычно устремляется к вокзалу. И не только молодежь. Если те, кто помоложе, разгуливают по платформе, то люди пожилые, солидные усаживаются на скамейку, выкрашенную зеленой краской, перед зданием вокзала или собираются у пивного ларька и беседуют. Здесь всегда бывает свежее пиво. Бочку с пивом выкатывают из вагона, продавец тут же открывает ее, ставит насос — и готово: пожалуйте, пейте свежее пиво. Сию минуту открыл бочку!
Девушки и парни прогуливаются отдельно: девушки в обнимку друг с дружкой, парни чинно, группами. Поравнявшись с девушками, парни со смехом кинут им словцо-другое; у девушек на лицах — полнейшее равнодушие. Они даже не смотрят в сторону ребят. Иногда они дружно расхохочутся, словно стая птиц вспорхнет. От этого смеха парни деревенеют, каждый думает: в чем дело? Уж не надо мной ли смеются?
Девушки похожи на заговорщиков. Когда поезд останавливается, они продолжают гулять и почти не глядят в его сторону. Даже непонятно, для чего они вышли на перрон?
Парни — напротив: долго смотрят на состав. Поезд всегда полон тайн. Он может увезти тебя далеко, и ты очутишься совсем в другом городе. С поезда сходят пассажиры. Одни, бегут к пивному ларьку, другие прохаживаются по перрону, разминая ноги. Если с поезда сходит красивый парень, девушки поворачиваются как по команде в его сторону.
Так вот почему выходят они к поезду! Но нет, они так же равнодушно проходят мимо незнакомца, хотя тот нечаянный поворот все же не остается незамеченным местными ребятами. Лучше уж этому приезжему парню поспешить в вагон, хватит с него и того...,
— Чего?
— Да того, что он едет в поезде!
ей
Со станции ползут в городок всякие, новости и сплетни. Весь город знает о том, кто уехал или к кому приехали гости. На перроне всегда полно людей. Но только в хорошую погоду. Впрочем, некоторые приходят сюда и в дождь, по привычке, купят газету, постоят в зале ожидания. Если заметят приезжего, тут же выяснят, кто он и по какому делу прибыл. Мамия приходит на станцию почти каждый день. После уроков он направляется прямо сюда. Раскрывает свой зонт и стоит.
На этой станции поезда останавливаются часто, но очень редко кто-нибудь приезжает.
Вдруг Мамия увидел Торнике. Он даже не узнал его сперва, до такой степени не ожидал увидеть здесь.
Торнике только что сошел с поезда. Он был в дорогом черном пальто, с дорогим черным портфелем. Очутившись на перроне, он вынул из кармана берет, надел его, поднял воротник пальто и направился прямо к Мамин, потому что Мамия стоял у самого выхода. Когда он подошел ближе, Мамия окончательно убедился, что это Торнике. Он часто встречал его в Тбилиси. Ведь Заза и Торнике учились в одном классе! Он и потом приходил к ним. Прежде чем окликнуть Торнике, он сложил зонтик: постеснялся предстать перед столичным жителем с зонтом:
— Торнике!
Торнике остановился, посмотрел на Мамию, любезно улыбнулся, но, видно, не узнал его.
— Здравствуй, Торнике!
Торнике не растерялся, подошел к Мамии вплотную и пожал ему руку:
— Здравствуйте, как поживаете? Простите, я спешу!
Он повернулся, направился к выходу и обернулся
еще раз с улыбкой.
Мамия так и застыл на месте.
— Торнике?!
Торнике остановился, потом повернулся и подошел к Мамии:
— Простите...
Улыбка не сходила с его лица,
— Не узнаешь? — спросил его Мамия..
— Как же, как же!
— Я Мамия, брат Зазы!
— Что ты говоришь? Мамия!—Торнике всучил дамы портфель, обеими руками схватил его за плечи и затряс.— Мамия!
После этого он взял у него свой портфель обратно.
Мамия никак не ждал от товарища Зазы, что тот схватит его за плечи и так фамильярно затрясет. Друзья брата разговаривали с ним всегда почтительно, Мамия был старше, а впрочем, теперь они уже сами стали мужчинами. Напрасно ты обиделся, Мамия!
Мамия улыбнулся:
— Да, это я, Мамия!
Он никак не мог отделаться от неприятного чувства, возникшего, когда Торнике сделал вид, что узнал его.
— Невероятно! — с чувством произнес Торнике.— Зайдем в помещение, мы промокнем,
— Здесь все время дождь.
— Что ты говоришь?
— Да, все время.
— А в Тбилиси снег.
— Ты Зазу не видел?
— Как же, как же! У него все в порядке, все хорошо.
— Он там, кажется, что-то ставит?
— То есть как? Не что-то, а «Гамлета», он ставит «Гамлета»! Скоро премьера.
— Я, может, приеду.
— Непременно, ты непременно должен приехать! — Как будто Мамия спрашивал у него совета.
В зале ожидания Торнике положил портфель на скамью, сам подошел к окну и выглянул на улицу.
— Замечательный городок! — повернулся он к Мамии с воодушевлением.
— Так себе.
— Всю жизнь мечтал работать в таком городке,— вздохнул Торнике,— обыкновенным врачом в маленькой провинциальной больнице.— Говоря это, он пристально вглядывался в лицо Мамии: верит он или нет его словам.
Мамия, разумеется, верил.
— Но разве тебя отпустят,— печально улыбнулся Торнике.— Разве я хотел быть заместителем директора института, какой из меня администратор? Пусть направят меня куда-нибудь в поликлинику, вот мое призвание! — Он давал понять Мамии, что является заместителем директора института.
— Ты, оказывается, большой человек.
— Какой там большой человек... А ты что поделываешь?
— Учительствую, что мне еще делать.
— Отлично, отлично. Вот оно, самое благородное дело!
— Кто его знает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71