С водосточных труб и крыш свисали длинные сосульки, словно замки, наложенные зимой. Зазе казалось, что все, кто сидит сейчас в самолете, тоже думают о снеге. И вглядываются в следы, оставленные на снегу. Не перестают думать и тогда, когда стюардесса раздает завтрак и когда после завтрака закуривают сигарету, или просматривают журнал, или играют в шахматы, или просто дремлют в кресле.
Самолет приземлился во Внуковском аэропорту. Все направились к зданию аэропорта и терпеливо встали в очередь за багажом. А Заза пошел к выходу.
— Заза! — крикнул ему Давид.— Куда вы?
— На автобус!
— А багаж?
— У меня нет багажа.
— Подождите, пойдем вместе!
— Хорошо.
Заза опустился в кожаное кресло. Мимо него прошествовало семейство Шалико. Он держал в руках два большущих чемодана — лицо у него было счастливое, он о чем-то возбужденно говорил жене. Она тоже, как видно, была в прекрасном настроении.
— Я же тебе говорила, говорила! — твердила она.
Потом мимо Зазы прошел солдат, он улыбнулся и
кивнул Зазе, побежал к выходу, туда, где его ждала пожилая женщина, повязанная большим белым платком, в больших неуклюжих валенках. Солдат хотел поднять женщину на руки, та отбивалась, смущенно смеясь. Затем солдат вынул из своего сундучка гармошку и вдохновенно задул в нее. Женщина прикрыла ему рот ладонью, испуганно оглядываясь по сторонам.
Наконец появился и Давид. В одной руке он держал портфель, в другой огромный чемодан, который время от времени подталкивал коленом.
Заза встал:
— Давайте, я вам помогу.
— Вот, возьмите этот портфель!
Заза взял у него портфель, и они вышли из здания.
— Кто сказал, что в Москве холодно?— Давид сложил губы трубочкой и с силой выдохнул — изо рта струился пар.
— Автобус, по-моему, здесь останавливается,— Заза указал на небольшую группу ожидающих пассажиров.
— Поедем на такси,— сказал Давид и, засмеявшись, продолжал: — Отсюда я всегда еду на такси, а когда возвращаюсь — на автобусе.
На остановке такси собралась длинная очередь. Но машины подкатывали одна за другой.
В машине они сидели молча. Молчание опять нарушил Давид:
— В какой гостинице вы остановитесь?
— Я должен вернуться обратно сегодня вечером.
— Сегодня вечером?
— Да.
— Я буду в гостинице «Москва».
— Прекрасная гостиница — ив центре,— Заза как бы продолжал недосказанную Давидом мысль.
Они снова замолчали.
— Буду рад, если вы зайдете ко мне,— спустя некоторое время проговорил Давид,— разумеется, если у вас останется время.
— Благодарю.
. — До семи часов я буду у себя.
— Большое спасибо.
— Вот и хорошо. А теперь — куда вам ехать?
— Я тоже сойду у гостиницы.
— Почему? Скажите, куда вас подвезти?
— К гостинице, это рядом.
— Как угодно.
«Что может быть лучше знакомства с хорошим человеком,— думал Заза. — Как он просто держится, словно мы с ним ровесники. Если бы все были такими... А может быть, все это наигранно? Нет, такие не притворяются! Интересно все же, что он думает о Торнике? Он даже избегает говорить о нем. А как он радовался, когда увидел небо. Нет, такие не умеют притворяться!»
Обойдя памятник Марксу, Заза перешел к гостинице «Метрополь» и зашагал по подъему. Снег сгребали с тротуаров, и тротуары были до удивления чистые и сухие. Мерзли руки, и лицо стыло на морозе. Он выбросил сигарету: курить в такой холод было неприятно.
«А многие играют! Им могут позавидовать первоклассные актеры. Куда актерам до них! Как они мастерски гримируются, надевают маску. Как искусно изображают понимание и сочувствие. Даже плачут, а как смеются? Смеются так искренне, так сердечно, а сердце у них такое же пустое и равнодушное, как почтовый ящик. Да-да, как почтовый ящик. А я в него опускаю письма и, как дурак, пишу в них все, что думаю, все...
Неужели для того, чтобы жить, обязательно надевать маску? И как здорово они подбирают маски! У одних—• маска веселья, у других — мудрости, а третьи прилаживают шутовскую, шутам многое сходит!»
Заза завернул в маленький тупичок. Там стояло несколько зданий, безликих, как школа или родильный дом. Тупик был завален снегом, и тротуара под ним не было видно. Номер дома, который он искал, оказался прикрепленным к самой верхушке деревянных ворот. В воротах была вырезана небольшая дверь. Заза толкнул дверь и очутился в темной подворотне, где было два подъезда, друг против друга. Заза почему-то выбрал левый подъезд, наверно, потому, что он шел по правой стороне. В подъезде тускло горела лампочка и в конце трехступенчатой корявой лестницы виднелась другая дверь. Заза позвонил. Спустя некоторое время послышался звон ключей, щелканье открываемого замка, и в дверях появилась невысокая женщина в очках. Заза спросил Магду. Да, она действительно жила здесь, но в настоящее время ее дома не было, она поехала за город кататься на лыжах.
— Сегодня ведь воскресенье,— сказала женщина и улыбнулась, словно хотела сказать этой улыбкой: кто же в воскресный день останется в городе!
Для Зазы это было полной неожиданностью. Он нарочно выбрал воскресный день, рассчитывая непременно застать Магду дома. Ему и в голову не приходило, что Магда может отправиться на лыжную прогулку. Он не знал, что ему теперь делать, и продолжал стоять, словно не веря, что Магды нет дома.
— Когда она вернется? — спросил он.
— Поздно,— женщина, кажется, заметила, что он опечален,— позвоните ей завтра утром.— Она продиктовала номер телефона.
— Вы, случайно, не брат Магды?
— Нет.
-— Хотя у Магды нет брата.
— До свидания... извините!
— До свидания, позвоните ей завтра утром,— крикнул а она вслед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71