Фашистам придется наступать по открытой глубокой снежной целине.
Из захваченных у противника документов и показаний пленных мы узнали, что против пас действуют 105-я венгерская дивизия и части 200-й венгерской бригады, специально переброшенные на Украину с Курского направления. Немецкое командование внушало венгерским солдатам, что партизан бояться нечего, так как среди них нет людей, хорошо знающих военное дело, а большинство даже не умеет владеть оружием. В одном из документов оно прямо указывало, что «партизаны, как военные, ценности не представляют». Тем не менее, после парада в Дубовичах в секретных приказах, предназначенных для офицерского состава, силы партизан намного преувеличивались.
В новом приказе командующего действующей против нас группировки генерала Блаумана говорится, что мы являемся коварным противником и он, генерал Блауман, получил указание свыше уничтожить наше соединение в течение трех дней. Приказ требует, чтобы немецкие и мадьярские подразделения готовились к веселов-ской операции, как к большому и серьезному бою.
Это заставило нас еще и еще раз продумать все обстоятельства, связанные с предстоящим боем, подготовиться так, чтобы не только его выиграть, но и нанести противнику как можно больший урон.
27 февраля. Во всех направлениях от Веселого мы разослали оперативные группы. Одновременно с разведкой партизаны разгромили комендантские управления в двадцати селах. Захваченными трофеями пополнили боезапасы. К вечеру разведка донесла о подходе к Веселому со стороны Глухова и Путивля не менее полутора тысяч мадьяр и немцев с минометами и артиллерией. Преимущество врага в живой силе и технике было значительным.
Партизаны заняли круговую оборону и хорошо замаскировались, используя глубокий снег. Там, где это необходимо, прорыли траншеи, с тем чтобы можно было скрытно перегруппировать силы и выносить раненых. Протяженность оборонительных линий вокруг села была настолько велика, что у нас не хватило огневых средств для ее надежной защиты. Поэтому большую часть пулеметов и минометов оставили в распоряжении командира соединения, чтобы в нужный момент он мог быстро перебросить их на угрожаемый участок и добиться превосходства над противником.
Главную ставку мы сделали на засаду в лесу, у дороги, идущей из Шалыгина. Отсюда, по нашим данным, следовало ожидать основной удар противника.
В засаду направили Конотопский отряд во главе с Кочемазо-вым, Канавцем и секретарем Конотопского подпольного райкома партии Петрикеем. Отряду придали группу путивлян под командованием Цимбала с минометным расчетом и несколькими станковыми пулеметами.
Важное значение придавали мы обороне хутора Байдаров, что на северной окраине Веселого. Из хутора хорошо простреливаются подступы к селу. Если противнику удастся захватить хутор, то он может создать серьезную угрозу для всей нашей обороны. Защищать хутор поручили одному из опытнейших командиров — Михаилу Ивановичу Павловскому.
Южную окраину Веселого со стороны Путивля прикрывает четвертая оперативная группа Пятышкина, на юго-востоке занял позиции Глуховский отряд Кульбаки, па юго-западе — шалыгинцы Саганюка. Оборона центра села возложена на группы Кириленко и Карпенко.
Таким образом, на направлениях возможных ударов врага поставлены смелые и инициативные командиры, понимающие сложность и ответственность обстановки.
28 февраля. Ночью, накануне боя, стояли мы с Рудневым на крыльце дома, в котором расположился штаб, и напряженно прислушивались к стрельбе, доносившейся со стороны Шалыгина. Терялись в догадках — кто и с кем сражался? Ведь наши группы со-браны в Веселом.
Вскоре все выяснилось. В штаб пришел Войцехович, который со взводом конной разведки вместе с группой Павловского ходил на разгром полицейского гарнизона в селе Сварковом, что в семи километрах от Глухова, па шалыгинском шляху. Выставив заставы у северной и южной околиц, партизаны вступили в село. Полицейские, не приняв боя, сдались. Чтобы вымолить пощаду, они пока-
зали амбар, в котором спрятался староста. Нашли его хлопцы в пустом закроме, перепачканного мукой. В центре села, возле школы, стояла виселица. На толстом дубовом столбе пятиметровой вышины, поблескивая на солнце, маячил никелированный кронштейн. Система блоков, старательно пригнанная к светло-желтой поверхности столба, изгибом переходила в ровное поперечное плечо, на котором покачивалась веревка с петлей. На блоках и кронштейне виселицы серийного производства — клейма завода Круппа.
Войцехович спросил старосту:
— Сколько ты, мерзавец, здесь людей перевешал? Предатель с перепугу заикался, лебезил, словно перед ним
стоял гитлеровский лейтенант:
— Даю слово, герр-лейтенант, еще никого не успел повесить. Ее только испытали вчера. Господин герр-комендант Глухова сами опробовали. Тут был у нас дед Архип, уже совсем глупый старик, ему лет девяносто. Когда ставили, он непочтительно о господине фюрере, о Гитлере отозвался, простите, по матушке, и самого господина коменданта иродом назвал. Так они улыбнулись и приказали надеть деду петлю на шею, а дед вовсе из ума выжил да как закричит: «Все равно вас всех гадов фашистских Ковпаки перебьют!» Ну, тут герр-комендант пальчиком вот это колечко вниз потянул, и дед сразу к самому верху подскочил, царство ему небесное.
Механизация, ничего не скажешь... Виселицу хлопцы срубили, а староста получил заслуженную кару.
Возвращаясь из Сваркова, группа Павловского едва не столкнулась возле Черневого с батальоном мадьяр, который из Глухова шел в Шалыгино на соединение с немецкими частями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70