Увидев комиссара, бежавшего прямо на фашистов, первыми поднялись и побежали за ним с криками «Ура!» бойцы группы Карпенко. Командир отделения Васильев вырвался вперед и заслонил собой комиссара.
Немцы не приняли контратаки и повернули вспять. Сотни вооруженных и вымуштрованных солдат не устояли против горстки героев.
Бой выигран. Больше каратели не пойдут в наступление: начало темнеть. Если бы оставался до вечера хотя бы один час, они предприняли бы еще одну атаку — и тогда нам конец. Отбиваться нечем. Боеприпасы израсходованы все. Но и фашистские части отошли, бросив на месте боя сто пятьдесят убитых солдат и офицеров. Среди оставленных врагом оружия, боеприпасов, военного снаряжения оказалась и машина с 75-миллиметровой пушкой.
В этом бою отряд понес тяжелую утрату: пали смертью храбрых Василий Васильевич Ильин, Иван Тимофеевич Челядин и Николай Андреевич Воробьев. , .
Разведчики тело Ильина подобрали на опушке, где утром он первым начал бой. На небольшом расстоянии от его огневой позиции насчитали сорок восемь трупов вражеских солдат.
Напротив штабной землянки была небольшая ложбинка, за ней пригорок, поросший кустарником. Здесь, в укромном месте, вырыли могилу. Положили рядом коммунистов Ильина, Челядина и комсомольца Воробьева.
Собрались все, за исключением дозорных. Комиссар начал речь:
— Прощайте, друзья! Вы пали в неравном бою. За кровь народа, за слезы наших матерен и жоп, за будущее наших детей, за свободу родины вы отдали все, что могли. На таких, как вы', героях стояло в веках и вечно стоять будет наше Отечество. Многие зарились на богатство Руси и хотели поработить ее народы. Были тут и татаро-монгольские орды Батыя, и немецкие псы-рыцари, и польская шляхта, и полчища Вильгельма. Но всегда наш народ грудью вставал на защиту своей Родины и бил незваных гостей смертным боем.
Под Полтавой мы били шведов, на Кавказе персов, под Бородином французов, на Хасане японцев, за Ладогой финнов. Все были биты, кто приходил к нам с мечом. Так будет и теперь. Гитлеровским выродкам никогда не видать Москвы, а русские в Берлине бывали, будем и мы. Прощайте, дорогие друзья и товарищи. Над вашими телами клянемся, не щадя своей жизни, уничтожать фашистов и их пособников, как бешеных собак!
— Клянемся! — в едином порыве произнесли партизаны. Бережно опустили мы в могилу тела наших боевых товарищей,
славных народных мстителей. Память о них навсегда сохранится в наших сердцах.
Первый рейд
Каратели отступили на свои исходные рубежи — в села, окружающие Спадщанский лес. Их части, как доложила наша разведка, готовятся к новому штурму партизанской обороны. По дорогам из Путивля, Глухова, Кролевца и Конотопа беспрерывным потоком идут свежие подкрепления противника. Очевидно, утром враг предпримет новое наступление. А как же быть с боеприпасами? У бойцов осталось всего по нескольку патронов, за день боя все они были израсходованы. Пришлось спешно готовиться к уходу из Спадщанского леса.
В боевом приказе указывалось: «Дабы сохранить людской состав отряда для дальнейшей борьбы с немецкими захватчиками, считать целесообразным 1.Х11 1941 года в 24.00 оставить Спадщанский лес п выйти в направлении Брянских лесов».
Все, что невозможно унести с собой, зарыли в землю. Танк заминировали, пулемет сняли. Небольшое количество имевшихся сухарей и варенья выдали бойцам.
Чтобы сковать маневренность партизан и не дать нам вырваться из железного кольца окружения, противник надежно перекрыл заслонами и заставами все пути выхода из Спадщанского леса. Оставался лишь один путь — через болото Жилень и реку Кле-вень. К нашему счастью, ночью ударил тридцатиградусный мороз. Река и болото покрылись тонким льдом. Отряд организованно двинулся по зыбкому ледяному насту. По Клевени мы добрались почти до села Щербиновка, а дальше уже пошли по снежной целине. Колонна часто останавливалась, люди выбивались из сил. Очень тяжело было бойцам, измотанным напряженным дневным боем и ночным маршем. И все же их приходилось торопить. Семен Васильевич Руднев, подбадривая партизан, напоминал им, что промедление смерти подобно, что если не успеем оторваться от противника, будем раздавлены.
Ночная тьма помогла отряду, как говорится, проползти ужом между вражескими заслонами и пройти незамеченным буквально в нескольких десятках метров от хуторов и сел, занятых немцами. Впереди отряда шел партизан Коренев, который в этих местах провел большую часть своей жизни и прекрасно знал дорогу.
2 декабря. К середине дня мы отошли от Спадщанского леса на добрых двадцать километров и остановились на днёвку в хуторе Окоп. Догнавшие отряд разведчики рассказали, что на рассвете немцы обрушили на покинутый нами лагерь всю свою огневую мощь и с воплями пошли в атаку на... пустые землянки.
Путь на север оказался свободным. Чтобы подтянуть к Спадщанскому лесу почти три тысячи карателей, фашистское командование вынуждено было уменьшить гарнизоны в райцентрах.
5 декабря. Третий день продвигаемся в направлении Хинельских лесов. При подходе к селу Ястребщине Эсманского района местные полицаи попытались оказать сопротивление, но наша разведка их быстро уничтожила.
В селе Коронок комиссар Руднев провел собрание колхозников, на котором присутствовало свыше двухсот человек. Семен Васильевич рассказал о том, что советский народ активно поднимается на борьбу с оккупантами и что местным жителям нужно также саботировать и срывать выполнение приказов фашистов. После собрания партизаны срубили установленную оккупантами в центре села виселицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70