— Веселица в твоей комнате. Он буквально в шоке. Постарайся вывести его из этого состояния.
— Вы с ним еще не беседовали?
— Пока нет. Не думаю, что мы услышим от него что-нибудь интересное.— Он осторожно вытолкнул меня за дверь.— Ах, да, Прпич ждет жену...
— Они решили здесь отмечать свою годовщину.
— Если захотят! Я думаю, он рассказал все, что знал. Мы велели ему ждать в номере. А жену проводит наверх милиционер из Новской — он ее знает...
— Поговорить с ней?
— Попробуй...
В коридоре я чуть не налетел на официанта. Он нес заказанную бутылку виски, четыре стакана и ведерко со льдом. Я вышел на улицу. Стояла ночь, теплая и влажная. Вдали небо освещали короткие вспышки молний. Мне вдруг безумно захотелось дождя. Земля пересохла, и хороший ливень ей бы не повредил. Я подошел к рефрижератору. Эксперты тщательно обследовали машину.
— Есть улов? — заговорил я с Новаком.
— Пока нет. Может быть, в холодильном агрегате мы найдем то, что ищем.
— Просто не могу поверить, что Роме занимался контрабандой наркотиков!
— Пока не найдем «товар», и мы не верим.
Докуривая сигарету, я стоял рядом с Новаком и наблюдал, как его помощники простукивают поверхность рефрижератора. Колеса были сняты и сложены одно на другое. В них ничего не обнаружили.
Вдалеке вновь засверкали молнии.
— Будет дождь!
— Хорошо бы,— сказал Новак,— хотя боюсь, пройдет стороной.
Совсем близко раздался вой сирены, возвещающий о прибытии «скорой помощи». Мы с Новаком направились к мотелю. «Скорая помощь» остановилась у входа одновременно с нами. Санитары с носилками вошли в здание. Около машины стал собираться народ. Милиционер пытался успокоить людей, я услышал, как он кому-то сказал:
— Ничего серьезного. Сердечный приступ.
— Вам известно, что Сенечич подозревает Штрауса? — шепотом спросил я у Новака.
— В самом деле? Интересно!
— Он тоже на подозрении у Интерпола?
— Что вы сказали? — переспросил Новак вместо ответа.
— Я слышал ваш разговор с Сенечичем. Про Интерпол. Не понимаю, зачем богатому промышленнику впутываться в темные дела, которые приведут его в объятия Интерпола.
— Мой дорогой друг,— задумчиво произнес Новак,— очевидно, вам известно, что Интерпол берется лишь за серьезные дела в международном масштабе. А Штраус — промышленник международного масштаба...
— Вы думаете, он...
— Я не занимаюсь расследованием убийств,— улыб нулся Новак,— моя специальность — наркотики.
Возникло движение, двери распахнулись, и на порт с появились санитары с носилками. Носилки были накрыты белой простыней, под которой угадывались очертания человеческого тела. Порыв ветерка приподнял край про стыни, обнажив до колена стройную женскую ногу. Шедшая за носилками Чедна аккуратно прикрыла ее. Санитары поставили носилки в машину.
За спиной милиционера, преграждавшего выход из здания, я увидел немолодую женщину с черными волоса ми, собранными в большой пучок. Я узнал буфетчицу. Чедна о чем-то поговорила с милиционером и санитарами, затем села в машину рядом с носилками.
Вновь завыла сирена, и «скорая помощь» умчалась.
Буфетчиц , которой удалось миновать милиционера, подошла к нам.
— Какое несчастье! — Она была взволнованна.— Це лыми днями стоишь за стойкой, как только ноги держат, разливаешь пиво, а тут друг друга убивают.
— Вы не заметили ничего подозрительного? — шепотом спросил я у нее.
— Да вы что?! Всю свою жизнь я провела за буфетном стойкой. Наливаю и смотрю, как люди пьют. По мне — все пьяницы подозрительны! А если хотите выпить, идемте к стойке.
Пока она наливала мне коньяк, я сделал еще один заход.
— И все-таки, может, кто-то привлек ваше внимание? — У меня не было времени разглядывать всех пьяниц.
А вообще-то, у каждого на лбу написано, кто он: убийца, мошенник, бабник, шлюха... Вас-то кто интересует?
— Мужчина в черном костюме и черной, надвинутой на глаза шляпе. Он был здесь во время матча...
Буфетчица задумалась.
— Было здесь три черных человека, три священника со своими черными тарелками на голове. Но они были не в костюмах, а в черных сутанах.
К буфету подошел молодой официант. — Где Врабец? — раздраженно спросил он.— Строит из себя главного! Он что, думает, я один должен всю эту толпу обслуживать?!
— Спросите Врабеца,— посоветовала мне буфетчица,— может, он видел черного человека...
Врабеца я нашел в коридоре.
— Где горничная? — ворчал он.— Неужели я сам должен менять постели!
На втором этаже у двери в комнату, где была задушена Розмари, стоял милиционер и внимательно изучал разбитый выстрелом замок.
— Постель в номере сменили?
— Да,— ответил милиционер и философски заметил: — Ничего не поделаешь, такова жизнь! Кто-то уходит, кто-то приходит...
Пытаясь отпереть дверь тринадцатого номера, я с удивлением обнаружил, что ключ не поворачивается в замке.
— Дверь не заперта,— объяснил милиционер.
— А кто же ее отпер?
— Я! — Милиционер показал мне связку ключей.— Приказано, чтобы все комнаты на этаже не запирались. А мне не отлучаться из коридора ни на минуту.
Войдя в номер, я увидел Веселицу. Он сидел на стуле у окна и бессмысленным взглядом смотрел на кровать. Я заговорил с ним, но он, наверное, все еще не мог расстаться со своей Юлианой.
— Нино,— попытался я вывести его из оцепенения,— надо жить, хотя бы ради того, чтобы найти и наказать убийцу.
Глаза юноши ожили. Мои слова дошли до его сознания. Я увидел, как шевелятся его губы, и услышал шепот: «Я черен, вот причина...» Господи, какие мысли теснятся в его голове!
Я подошел к окну и стал всматриваться в душную темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33