Нет, нет, тут что-то не то! И Цеплис совсем расстроился. В это мгновение позвонили, и он, не вытерпев, сам поспешил к дверям. Он хотел встретить Берту у дверей, чтобы застигнуть ее врасплох. Тогда с ней легче будет управиться.
Велико же было его изумление, когда в раскрытых дверях он увидел не Берту, а консервного фабриканта Сескиса. Цеплис чуть не лопнул от злости, однако же овладел собой и пригласил Сескиса войти.
— Все ушли. Вам пришлось долго ждать. Входите, прошу вас.
— Благодарю. Я вовсе не ждал! Позвонил, и сейчас же открыли.
Сескис говорил громко и отдувался после каждого слова. Он запыхался и притом был изрядно под мухой. Его шумливость раздражала, но вместе с тем и забавляла Цеплиса.
— Я уж не надеялся застать вас дома. Мы все решили, что Нагайнис увез вас из «Духа пробуждения», чтобы показать вам свои мышеловки. Это последнее, что у него осталось. — И Сескис громко расхохотался.
— Нужны мне его мышеловки! — отрезал Цеплис и испытующе оглядел Сескиса: сколько он попросит?
— Вы его еще не знаете. Я пришел предостеречь вас, чтобы вы не пускались с ним ни в какие дела, иначе будет плохо. — Сескис угодливо улыбался.
— Почему же вы не сказали сразу? — Цеплис притворился расртроенным. — Нагайнис взял у меня полмиллиона чистоганом.
— Полмиллиона! — Сескис чуть не упал в обморок. — И такие деньги выкинуть на ветер!
— То есть как на ветер? Неужели предприятия Нагайниса настолько ненадежны, что я потеряю свои деньги? Не шутите, говорите серьезно. — Цеплис придвинулся к Сескису.
— Я говорю совершенно серьезно, — веско произнес Сескис. — Вы сегодня выкинули свои деньги за окошко.
— Хорошо еще, что я не отдал ему целого миллиона! Нагайнис-то хотел полтора, — почти радостно воскликнул Цеплис, борясь со смехом.
— Этому всегда мало! Но как вы могли поверить ему такие деньги? — простонал Сескис.
— Я же думал, что его предприятия надежны. Кроме того, он уплатил мне хороший процент, — оправдывался Цеплис.
— Да, но ведь вся Рига знает, что. Нагайнис скоро вылетит в трубу. Целых полмиллиона. .. — Сескис не мог успокоиться, как будто это были его деньги.
— Ах, господин Сескис, чего уж тут сокрушаться!
Это не в моей натуре. Будь что-будет. За науку денежки платят. Расскажите лучше, как обстоят дела с вашими предприятиями? — беззаботно подзуживал его Цеплис
— Разве Нагайнис вам ничего не говорил? — быстро спросил Сескис.
— Нет, ни слова. Мы вообще не говорили о вас.
— У меня дела ничего себе, жить можно, — облегченно вздохнул Сескис. — Одно несчастье — все требуют кредита. Если бы можно было инкассировать сразу все дебиторские суммы, я был бы одним из первых богачей в Риге. У меня же такой товар, без которого нельзя обойтись, потому что кушать хотят все. Выпить стопку и закусить килькой! Вот оно — дело-то какое, — и Сескис добродушно улыбнулся, хотя его все время терзала зависть, оттого что Нагайнису удалось вырвать у Цеплиса такую сумму.
— Но ведь конкуренция велика, — не отставал Цеплис.
— Мой товар уважают, и никто не может ему ничего сделать, — гордо возразил Сескис. — Качество и дешевизна всегда играют главную роль.
— Да, все было бы хорошо, если бы нашу промышленность и торговлю не душил финансовый голод. — Цеплис сам помогал Сескису добраться до истинной цели его визита.
— Совершенно верно! Я бы сам мог развернуться гораздо шире, и доходы были бы посолиднев. Да что поделаешь: мелкие торговцы берут в кредит и не платят. Если откажешь им, они не уплатят даже старых долгов и пойдут к конкуренту. А конкурент им даст. Особенно трудно с провинциальными торговцами: ведь там люди не смотрят на качество товаров, а берут что попало. Вот если бы вы смогли сейчас немножко выручить меня деньгами, то на будущей неделе я бы ворочал миллионами! — совсем уж залихватски закончил Сескис свою, начатую в жалобном тоне речь.
— Это великолепно! Сколько же вы хотите? — добившись своего, воскликнул Цеплис.
— Совсем немного, самую малость, только чтобы обернуться. Сейчас трудные времена, нельзя швыряться деньгами. — Сескис подыскивал слова, мысленно прикидывая, сколько спросить. Идя сюда, он собирался просить две тысячи лат и на худой конец удовлетвориться тысячей. Но теперь все расчеты спутались. Если уж Нагайнис добыл целых десять тысяч лат, то Сескису ни в коем случае нельзя просить меньше. Но пересаливать тоже нельзя, иначе дело может расстроиться вовсе. Может быть, Цеплис не держит дома такие суммы? Сескис не мог решиться и потому тянул.
— Смелее, смелее. Время деньги, как говорят англичане. Нам надо всегда придерживаться этого девиза, иначе мы ничего не достигнем. Англичане только этим завоевали весь свет. Ну, так сколько же? — Цеплис остановился перед сидящим в кресле Сескисом.
— Как вам сказать? Я ведь не знаю, сколько у вас наличных денег в распоряжении. Чем больше, тем лучше. — Сескис виновато улыбнулся. Он все-таки не осмеливался назвать сумму и был бы рад, если бы ее определил сам Цеплис. Тогда, может быть, удастся выклянчить добавку.
— Я же не знаю ваших потребностей, понятно, самых безотлагательных, — подзадоривал Цеплис. — Я не знаю также, какими гарантиями вы располагаете.
— Да какие там гарантии! Я могу подписать любой вексель, — бойко заверил Сескис.
— Подписать-то не штука, а вот выкупить!
— Ну, дайте для начала столько же, сколько На-гайнису, — выговорил, наконец, Сескис и даже вспотел.
— Хорошо. Но под какую гарантию? Векселей я не беру, — Цеплис вдруг опять сделался черствым дельцом, и Сескис почувствовал, что никакие уговоры тут не помогут.
— Какие же гарантии мог дать вам Нагайнис?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133