Солнце вот-вот сядет, а мы даже не дошли до Чертова моста, где мой отец попал в лавину.
— В какой это стороне? - спросил Эркин.
— Если поехать напрямик, то не очень далеко.
— Но ведь нам нужен бетонный' Чертов мост очень опасен.
— Нужен-то нужен,— неопределенно протянул Аман,— но он в два раза дальше.
- Я до сих пор так и не видел этот знаменитый Чертов мост, хотя уже два года в ваших краях.
- Зачем тебе его видеть, ничего хорошего в нем нет,— вздохнул Аман.
— Но о нем ходит столько рассказов, и все страшные.
— Мой отец сказал как-то- «Перед каждым человеком хоть раз в жизни встает Чертов мост. И его надо перейти. Только люди без страха достигнут другого берега невредимыми».
— Почему?
— Он говорил, что будто у каждого человека на одном плече сидит дьявол, а на другом — ангел. И если в этом обманчивом мире кто-то совершает грехи, то дьявол, сидящий на левом плече, в конце концов осиливает ангела сидящего на правом. И тогда от такого человека происходят беды.
— А вы сами верите этому? — спросил Эркин.
Он путал «ты» и «вы», потому что иногда Аман казался своим парнем, ведь они почти ровесники, а иногда — умудренным аксакалом.
Вот и сейчас, глядя на его суровое застывшее лицо, Эркин подумал: несмотря на то что родились они, наверное, в одном и том же году, Аман словно обладает каким-то недоступным ему, Эркину, знанием жизни и людей.
Аман закурил.
— Ты спросил, верю ли я? Не знаю. То есть я думаю, что отец иносказательно говорил о добре и зле. О том, что нельзя поддаваться злу, если ему поддаться — оно съест
,человека. Отец уверен, что так же, как извечно существование мира, так же извечны добро и зло.
— Извечны? — задумчиво спросил Эркин и испытующе посмотрел на Амана.
Уже два года он работает рядом с этим могучим человеком и ни разу не видел, чтобы он злился или кричал. Ни в чем не изменяет своему спокойному нраву. Похоже, что неколебимость — качество их рода. Такова и Малика... Как узнать ее душу, как понять... Или вот как понять вчерашний взрыв Амана в зимовке табунщиков? И, словно отвечая на его мысли, Аман сказал медленно:
— Я ночью был несдержан и виню себя... Отец говорит мне часто: «Сын, никогда не повышай голоса, криком добьешься немногого. Я — жертва крика, и пусть на мне оборвется эта цепь». Я грызу себя за то, что нарушил наставление отца.
— Вас чем-то раздражал один из табунщиков. Я думаю, он делал это нарочно, и именно поэтому вы должны были, извините, держать себя крепко в узде. Это трудно, может, труднее всего побороть в себе ненависть к другому человеку Их два брата, и неизвестно, какой из них хуже Я нокл чш чужой в вашем ауле, и многое мне не-мнмгно. Но, как я слышал когда Аспан-ага проезжал мост, кто-то нарочно крикнул и сотворил снежный Кто это был, вы знаете?
Я могу только предполагать. Что-то дрогнуло в лице Амана, и Эркин понял, что за-и ял слишком серьезный разговор. Но они были одни среди полого безмолвия, впереди их ждал путь, полный испы-П1ний. Зоотехник любил сестру этого человека и не мог ее понять. В тех краях, откуда он пришел, жигиты говорили начистоту, поэтому он сказал:
— Все же мне кажется, что истине нужно смотреть в глаза. Неужели и в вас еще живет страх? Неужели боитесь мести? Но, поверьте, нельзя оставлять закрытым казан на огне. Тем более что из него идет дурной запах. Молодые чувствуют этот запах.
— Молодые должны пройти свой путь.
— Но они ведь не начинают дорогу, они продолжают ту, которой шли старшие.
— Люди не меняются тысячелетиями.
— Нет, поколение сменяет новое, другое поколение
— В чем — другое?
— Они опираются на разум, а не на крик. Вот, к примеру, случай с вашим отцом. Кому-то, кто дал ложную сводку, было выгодно погубить несчастных голодных жеребят. Стихия для этого — самый подходящий предлог, а то, что пострадал ваш отец,— так это случайность, говорили они. Но в мире нет ничего случайного, потому что крик порождает эхо.
— Ох, братишка, даже собака не знает, откуда это и чей крик.
— А вот ваш отец думает по-другому, иначе зачем бы он похоронил что-то в могиле?
— Да, здесь вы правы. Что он похоронил в могиле, не знает никто, и это не имеет значения. Имеет значение, для чего отец почитает эту могилу.
— Нельзя забывать мертвых — в этом главная правота вашего отца. Только мертвые не оставляют следа на земле, их след — наша память.
— Тогда ты все понял, братишка. Ну что ж, пора в путь.
— Погодите, давайте подумаем.
— Думать некогда, надо двигаться вперед
— Наши кони со вчерашнего дня не кормлены. Они изнемогли Предлагаю такой вариант: мы идем на лыжах, а их ведем на поводу.
— Ну что ж, мысль правильная
Два человека встали и прямо взглянули друг другу в глаза Маленькая остановка в пути изменила многое. То, что было сказано, то, что было понято, сократив их путь друг к другу, словно сократило и другой — неимоверно тяжелый, грозящий бедами — путь к зимовке Алатай.
Когда развязали лыжи, Эркин засмеялся:
— Вот выдумщик Альке! Зачем-то продырявил носы у лыж и привязал бечевки.
— Это он правильно сделал — взнуздал лыжи. Если зароются в снег, только дерни — и пошел дальше. Смотри, вот так,— Аман пошел вперед, ведя на поводу белого жеребца
— Чудно как! — Эркин неловко заторопился вслед.— У нас в пустыне и не видали таких штук. До чего ж велика наша страна. Вот живем в одной республике, а ты, наверное, не умеешь ездить на верблюде, я же не видал снега, еле ковыляю на лыжах.
Короткий день зимы уходил за горы. Дыхание оседало на лицах, на меховой опушке шапок белым инеем, холодный воздух обжигал легкие, но путники шли вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33