Вы получаете зарплату, а мы должны за вас работать? Ваша забота искать преступников, и нас не впутывайте, и говорить нам больше не о чем.
Бекназар, выслушав парня, который был старше его, наверное, всего на год,, не ушел сразу же.
— Ты...— Бекназару не хотелось произносить имя собеседника.— Ты в армии служил?
— Служил.
— Пионером и комсомольцем был?
— Был. Ну и что? Зачем об этом спрашиваешь?
— Член профсоюза?
— Да. Ну и что? Иначе за бюллетень не платили бы... Если примут, и в партию вступлю. А почему бы не вступить? Я сознательный. Недостатков в моей работе нет, разногласий с начальством не бывает, ни Копейки у государства не украл. Совесть у меня чиста. Спросите
у соседей: разве я кому делал плохое? Или грубое слово они от меня слыхали?.. Кто ко мне с добром, к тому и я... А тронь меня — несдобровать такому человеку, оскорблений я не потерплю.
— А если воры залезут к соседу, а ты будешь видеть, что же — останешься в стороне?.. Или хулиганы на улице нападут на твоего знакомого? Девушку твою обидят?..
— Сами выкрутятся, сейчас народ крепкий пошел. Соседи, если не хотят, чтобы их обокрали, пускай, как говорит пословица, «на аллаха надеются, но осла покрепче привязывают».. У меня нет знакомых, которых могли бы избить, и девушек нет, которые разгуливают по улицам. Никто их не обидит, если дома сидят, как полагается порядочным женщинам...
Разговор этот происходил сначала у порога, потому что Бекназар столкнулся нос к носу с хозяином дома, когда тот выходил. Он торопился, и Бекназар не стал его задерживать, они пошли рядом по улице. Какая1 разница, где вести вот такой «принципиальный» разговор? Имена Ханум и Мегерема не произвели на парня никакого впечатления, и за спором, само собой, забылось такое событие, как снос чьего-то дома.
Время от времени они повышали голоса, привлекая внимание прохожих. На них оборачивались, пожилые женщины долго смотрели им вслед. Бекназар чувствовал себя неловко.
Он не верил своим ушам, когда все это услышал от симпатичного, модно одетого парня. Ему все казалось, что Зульпикаров (такой была фамилия еще одного соседа Мегерема и Ханум) вот-вот весело рассмеется здесь же на улице: «Вах-хей, дорогой, надеюсь, не принял всерьез все, что я говорил...» Он даже спросил его:
— Ты шутишь со мной?
— Меня не обучали тратить время на шутки,— отвечал тот.
— Мать и отец с тобой живут?
— Жили...
— В таком большом доме один живешь?
— Жили раньше вместе — три брата, три семьи...
— А теперь?
— Не ужились... Я нисколько не жалею. Без них спокойно, просторно. Вовремя разъехались... До вражды не дошло. Теперь я один, и это хорошо. Не нужны ни друзья, ни враги, так легче прожить!
— Ну, скажешь... разве можно жить без друзей?
— Не обманывай себя, инспектор... И у тебя ведь нет настоящих друзей. Друзья — это жена и дети, пока они не выросли. А остальные так, пока рука руку моет — друзья. Захочешь строить дом — становись другом заведующего лесоскладом. Идешь в торговлю — заводи знакомых в ОБХСС... Продолжать мысль?
— Нет, теперь я буду говорить, а ты слушай.— Бек-назар почувствовал, как закипает в нем злость.— Это у нас, кстати, было... Из Москвы приехал студент на каникулы. Пошел с другом на танцы, оба с одной улицы, в одном классе учились. Хулиганы набросились на одного, а другой, увидев направленный на друга нож, успел спасти его, подставил себя под удар...
— Да слышал, слышал...
— Слышал? Так вот еще пример: один мой товарищ накопил вместе с братом деньги на «Жигули», подошла очередь, но все скопленное они отдали другу, чтобы он сыграл свадьбу...
— Да, да...
— А вот еще пример, слушай...
Бекназару пришлось ускорить шаги, чтобы не отстать от Зульпикарова. Когда он кончил, шофер молча окинул его взглядом и исчез среди прохожих. Хотелось догнать его и крикнуть прямо в лицо; «Ты — мой классовый враг! Таких, как ты, надо отправлять на, свалку, и общество от этого ничего не потеряет». Гнев застилал Бекназару глаза, он остановился посреди тротуара. Куда идти? Решил не возвращаться домой, пока не поговорит с сыном сладкоежки Марьям-апы.
Меджи был таким же словоохотливым, как и его мать. Именно от него первого Бекназар узнал важную деталь: в тот день, когда ломали дом Мегерема, Ханум не было здесь. «Еду готовил Мегерем, сам угощал нас и завтраком, и чаем». Но где была Ханум, он не знал.
На следующий день Бекназар поднял документацию винзавода и выяснил, что в те именно дни главный бухгалтер и директор вместе выезжали в командировку в Ашхабад. (Тогда был другой главбух, не тот, которого осудили.) Вот и приказ по винзаводу...
Бекназар навел справку, где работает сейчас бывший главбух винзавода. Набрал номер, но в учреждении, куда он позвонил, ответили: «Почему вы вчера не позвонили? Даже два часа назад был еще здесь, а сейчас он, к сожа-
лению, высоко в воздухе. Летит отдыхать, мы его проводили в отпуск...»
Отсутствие главного бухгалтера ничего не меняло — факт отъезда Ханум из дома во время ломки ее жилища почти доказан. Бекназар сделал в блокноте несколько заметок: по возвращении бывшего главбуха встретиться с ним; что делала Ханум во время командировки в Ашхабаде — в какой гостинице жила, с кем встречалась, куда ездила?
...Во второй половине того же дня отдел уголовного розыска заслушал доклад Хайдарова. Мнение было единодушным: следует еще раз допросить владелицу золотых монет. Начальник отдела решил провести этот допрос сам.
Участковый не знал убитого.
— Не здешний!
Жители ближайших домов качали головами:
— Не наш... Может, из колхоза?
Хаиткулы, выйдя из домика с тремя окнами, подозвал шофера и участкового:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85