Вернувшись на работу, он заглянул к инспектору, собиравшему материалы о докторе, пригласил его к себе.
- Знаешь, я внимательно изучил все письма пациентов к доктору, они заставили меня серьезно задуматься: очень они похожи одно на другое. Я подчеркнул в них некоторые строчки. Давай я буду читать одно письмо, а ты следи по этому.— Он дал другое письмо инспектору, стал читать вслух: — «Доктор лечит своих пациентов не только лекарствами, но и чутким отношением к больному. Некоторые врачи грубым обращением с нами сводят на нет результаты, которых они добились с помощью препаратов. С нашим доктором этого- не бывает. Природа наградила его золотым сердцем и доброй душой. Это счастье для больных. Я ему благодарен по гроб „жизни...» Ну как?
Инспектор удивился:
— Слова по-разному расставлены, а содержание то же самое, как две половинки яблока.
— Сравни и с другими письмами!
Инспектор просмотрел еще несколько писем.
— Выходит, товарищ майор, доктор оказывает помощь пациентам и в составлении писем... Вы тоже так считаете?
Хаиткулы улыбнулся:
— Мне кажется, он и конверты для писем сам покупал. Разговор с инспектором закончился. Хаиткулы открыл лежавшую перед ним папку, другую папку — с персональным делом коллеги, которое завтра должно рассматриваться на собрании первичной партийной организации. Но одни мысли мешали другим. Он закурил. Полсигареты выкурил, ни о чем не думая, потом, загасив сигарету, открыл дело. На работника ОБХСС написали анонимную жалобу: проводя ревизию на базе, поддался уговорам директора, помог скрыть недостачу... Как всегда в таких случаях, пошли разговоры среди сотрудников. Хаиткулы этих пересудов не терпел: сллетня как дым, который ест глаза, а пожара за ним не видно. У хорошего огня мало дыма, здесь надо тушить пожар, и все, поменьше болтать. Дело ему уже было ясно, мнение он составил, а так как рабочий день кончался, близилась новая встреча с художником, он занес папку парторгу.
— Ну как? — секретарь парторганизации выжидающе смотрел на него.
Что он мог ему ответить?. Хотя факты, приводимые в анонимном письме, не подтвердились — работник ОБХСС, например, не брал взяток, как там было сказано,— было очевидно, что ревизия проводилась спустя рукава: Хаиткулы не мог не согласиться с выводами тех, кто проверял этот случай: недостойны работать в органах милиции те, кто относится к делу формально, попустительствуя нечистоплотным на руку людям. Остается пожалеть, что среди строго отбираемых в органы, лиц еще встречаются подобные... Хаиткулы ничего не ответил парторгу, поджав губы, молча отдал ему папку, вышел. Это молчание было красноречивее любых слов.
Всегда ходивший прямо, с поднятой головой, Хаиткулы вошел в мастерскую подавленный. Ярмамед это сразу заметил:
— Вижу, вам испортили настроение! — Он стал переодеваться, попросив Хаиткулы подождать на улице.
Хаиткулы все в том же мрачном настроении прогуливался по тротуару, когда появился художник:
— Не грустите, товарищ милиционер. Сейчас ваше настроение изменится. Давайте поймаем такси, живет он порядочно отсюда.
Тот, кто был им нужен, встретил их за накрытым столом. Они сообразили, что пришли к ужину. Жена и дети, увидев гостей, ушли, в другую комнату.
— Для заказов время найдется, а сейчас прошу! — Хозяин пригласил их к столу.
Отдав должное трапезе, гости объяснили цель своего визита. Художник представил Хаиткулы:
— Я к тебе привел не заказчика, но у него к тебе дело. Он из уголовного розыска... Майор Мовлямбердыев.
Хаиткулы ждал реакции хозяина, молча поглядывая на него. Наверное, тот не брился много дней, потому что лицо заросло густой черной щетиной. Хаиткулы не мог определить, что оно выражало сейчас. А хозяин между тем поднял вверх бороду, уставился в потолок, руки развел в стороны. Точь-в-точь мулла на поминках!
— О милосердный аллах, мы твои бедные рабы, которые добывают пропитание честным трудом. Ничей зеленый ячмень мы не косили, никого не обижали... Так за какие грехи ты послал к нам в дом такого высокого гостя? — Он рассмеялся от души и невольно заставил смеяться гостей. Потом, резко изменив тон, внимательно посмотрел на Хаиткулы: — Вы сидите у порядочных людей. В чем дело, товарищ из угрозыска?
Хаиткулы. спросил:
— Вам в последние дни никто не заказывал трафарет с рисунком — череп и перекрещенные кости? Такой, как прибивают на столбах высокого напряжения и на дверях подстанций...— Он вынул из кармана конверт с фотографиями, передал хозяину дома. .
Тот маслеными руками провел по небритым щекам, мельком взглянул на снимки и сразу же вернул Хаиткулы:
— Такие вещи могу делать только я, товарищ майор. Автор этого трафарета перед вами. Постараюсь вспомнить, когда я его кроил...— Он плотно закрыл глаза, словно собираясь играть в жмурки, потом широко открыл их.— В базарный день, ле в прошлое, а в позапрошлое воскресенье, пришел человек, чтоб ему неладно было. «Я из конторы»,— говорит. Из какой, между прочим, конторы?.. И попросил сделать этот трафарет — «Осторожно. Высокое напряжение». Я решил, что он электрик, не стал ни о чем спрашивать. Сел на этот стул, на каком вы сидите... Он не успел еще весь чайник выпить, а я ему вырезал, трафарет. Взял, ушел, спасибо не сказал, а дети потом говорят: «Посмотри, что 1 он оставил». Смотрю: две красные десятки на столе.
Не бежать же за ним вдогонку... Деньги деньгами, но иногда хочется помочь человеку в его просьбе. Сегодня кому-то поможешь, глядишь — эта помощь, может, завтра, а может, через сорок лет вернется с лихвой. Если не ко мне, то к моим детям или внукам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85