Ну, приблизительно... Вчера вечером, я помню, в одиннадцать снег, можно сказать, затвердел, подмерз... Я как раз выходил перед сном покурить. А что ночью снег шел, понял, только когда мы выехали сюда.
Сторож сунул руку в карман бурки и вытащил старинные карманные часы на цепочке, протер стекло ладонью.
— Зачем приблизительно... Могу сказать с точностью до минуты. Снег пошел в пять минут третьего, а кончился в двадцать минут шестого. Три часа пятнадцать минут валил он.
— Когда вы бежали, к участковому, шел снег? — Хаиткулы вел этот диалог в размеренном темпе — не торопился сам и не торопил собеседника.
— Нет, снег уже не шел,— ответил Азим-ага.
Как ни переминался с ноги на ногу рядом Талхат, как ни вертел он головой, капитан, пока не закончил расспрашивать сторожа, не сказал ему ни одного слова. Узнав, что весь день до вечера сторож будет на работе, а потом пойдет домой, Хаиткулы отпустил его.
Они тут же начали сопоставлять следы сторожа, оставленные им на снегу, с теми, что были обнаружены ранее. Нет, след хромого человека не был следом сторожа.
— Смотри, Талхат, один след принадлежит хромому. Видишь, пятка слабо отпечаталась... Это оттого, что упор он делал на пальцы... Это следы участкового, а это сторожа — правее. Возвращаясь, участковый притоптал некоторые следы — и свои, и сторожа... Что ты скажешь?
— Вы обратили внимание на руки сторожа?..— начал Талхат, но капитан перебил его:
— Руки сторожа дрожали от волнения, больше ни от чего. Не каждый день он видит мертвых... Нашел начало следа хромого?
— Нет, товарищ капитан. Будто с крыши свалился. Кругом все осмотрели.
— Во двор не заходил? Может быть, он оттуда вышел?
Чтобы не затоптать следы, которые могли быть под свежим слоем снега, они сделали крюк и вдоль стены приблизились к калитке. Прокурор-криминалист и судебно-медицинский эксперт в это время осматривали труп. Нокеров что-то записывал в блокнот.
— Другого входа во двор нет? — Хаиткулы остановился у калитки.
— Нет, товарищ капитан.
Калитка открылась с трудом, мешал заваливший ее изнутри двора толстый слой снега.
— Все запирают на ночь свои калитки, а эти нет. Что бы это значило, товарищ капитан?
Солнце только что поднялось, и его косые лучи освещали часть двора, который оказался совсем маленьким: неловкий ездок не развернул бы здесь свою арбу. Ни одного дерева. Наверно, каждый клочок земли используется под огород. Все фруктовые деревья — яблони, абрикосы, сливы — были посажены „снаружи вдоль дувала, их частые ветви свешивались во двор.
— Калитки, если двор без мужчин, должны запираться особенно крепко,— сказал Хаиткулы.
— Откуда вы знаете, что этот двор без мужчин? — недоверчиво спросил Талхат.
Хаиткулы показал ему на лопату, на которую нечаянно наступил, он вытащил ее из-под снега и бросил к кетменю, валявшемуся у дувала:
— Это мужской рабочий инвентарь, но мы его в расчет не возьмем. А ты посмотри туда,— он кивнул на одежду, развешанную на проволоке на веранде,— в этом доме живет старуха и одна не очень молодая женщина, отвыкшая носить новую одежду. Непохоже, чтобы у них были дети, обязательно валялась бы во дворе какая-нибудь игрушка или сломанный велосипед. И посмотри, как здесь чисто. В домах, где есть мужчины и дети, такой идеальной чистоты не бывает.
Хаиткулы поднялся на веранду, подергал за ручку облупившейся двустворчатой двери.
— Видимо, калитка не случайно была открыта... Но об этом потом поговорим. Эта дверь, думаю, тоже не сразу откроется.
Он постучал.Никто де открыл, и Хаяткулы громко крикнул, почти прислонившись щекой к двери:
— Есть кто дома? Откройте, пожалуйста, не бойтесь, мы из милиции!
Никто им не ответил.Хаиткулы подождал, потом повторил те же слова, но теперь немного тише.
За дверью послышались тревожные женские голоса, замок щелкнул. Одна створка приоткрылась, Хаиткулы дернул ее на себя и шагнул в комнату.
— Мы из милиции, не бойтесь.
В комнате царил полумрак, Хаиткулы не мог хорошо разглядеть лиц двух женщин, но было видно, что одна из них старая, другая средних лет.
— Да разве можно ,так долго снать? — Хаиткулы решил начать знакомство с обитательницами домика с шутки.
Вспыхнула лампочка под потолком — это стоявший за спиной капитана Талхат нашел выключатель.
— Разве мы могли спать долго...— ответила старуха, качая головой.— Как проснулись, так на одной кровати рядом и просидели...
— Кто еще есть дома? — спросил Талхат.
— Никого.
Хаиткулы понял, что эти женщины пережили за ночь очень много. Он почувствовал себя неловко; опустив голову, спросил:
— Знаете, что произошло на улице?
— Машина чуть не свернула наш дом,— ответила женщина, которой на вид было лет тридцать пять, она выглядела очень моложавой, на бледных щеках — румянец.
«Могла бы еще жить так, чтобы по двору бегали симпатичные ребятишки»,—подумал Хаиткулы и обратился к ней:
— Нам надо осмотреть другие комнаты... Женщины, ничего не сказав, расступились.
Из просторной прихожей можно было попасть в две раздельные комнаты.. Хаиткулы со .своим помощником, внимательно осмотрев их, пришел к выводу, что женщины живут каждая в своей комнате.
— Расскажите подробно, что вы слыхали ночью?
— Я спала у себя, вот здесь,—стала рассказывать старуха, — от шума мотора проснулась. Машина была рядом, но гудела то громче, то тише. Смотрю, невестка сидит на корточках около .моей кровати, в изголовье. В окна не смотрели — занавешены они были, да и все равно не стали бы смотреть- Какая была машина, не знаю. Как лошадь на молотьбе, вертелась перед нашими окнами. Очень долго кружилась, чуть уши не оглохли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85