Смотрели в огонь, который был сегодня особенно игривым. Бог огня принял много жертв и был удовлетворен.
Алекс глубоко задумался. Где-то теперь его любимая? Что с ней сделали? Он не сводил глаз с огня. Удивительная вещь костер, живой, неукротимый. Он в вечном движении, успокаивает и волнует, ласкает теплом и наводит ужас.
Огонь вызывает глубокие раздумья и далекие воспоминания, навевает причудливые фантазии и расцвечивает воображение, притягивает, как магнит, рождает чувство близости у всех, кто собирается вокруг костра. Недаром ему поклонялись древние. С помощью его люди быстрее находили друг, друга в первозданном мраке, сплачивались, создавали семью,
род, племя, из которых вырастали потом народы и государства. И Алексу казалось, будто он сейчас, здесь, стоит у начала цивилизации, закладывает первый камень в фундамент нового справедливого мира.
Солнце расплавило вершину горы. Потом сверкающим мячиком замерло на ней, рассыпая ослепительные лучи и словно раздумывая: не покатиться ли ему вниз по склону в тот прохладный лесок, не окунуться ли в кусты, кудрявящиеся в перелесках. И будто испугалось чего-то, закарабкалось по невидимой лестнице выше и дальше от страдающей земли.
Утром походные там-тамы забили сбор. Отряд выстроился на площади. Женщины с чаппами за спиной обходили ряды воинов. Каждый запускал туда руку и вытягивал завернутый в банановый лист пакет с едой. Алекс в последний раз договорился с Нагкхулоа о сигналах опознавания — Тангкху-лоа тоже готовилось укрыться в тайном убежище. Прозвучала команда, и отряд тронулся в путь. Алекс обернулся, сорвал с головы панаму и помахал на прощание.
ДЬЯВОЛЫ НОЧИ
В долине было неуютно. И не столько потому, что она кишела крагами. Сиеми — горцы, им привычно в родных горах. Они спустились вниз, чтобы показать долинным племенам, что японцев можно бить везде. Пусть каратели ищут их там, в горах, гаронды ударят по врагу здесь, в долине. Нага должны почувствовать: они хозяева джунглей, не японцы.
На первой стоянке дозорные увидели двух неизвестных. Окликнули их, но те затаились. Потом один появился из кустов и подал голос: «Кто вы?» Алекс ответил. Через некоторое время неизвестные вышли из укрытия, подняв руки вверх. Исхудалые и оборванные, на исцарапанных обросших щетиной лицах лихорадочно светились запавшие глаза.
Это были американские парашютисты. Они плутали в джунглях больше педели, чтобы войти в контакт с племенами нага. И как им чертовски повезло!
Один из них, Даниэль Рибон походил на боксера: перебитый нос, вспухшие губы, бычья шея, темные решительные глаза. Другой — Рэджи Гринвуд, красивый стройный парень с непропорционально маленькой продолговатой головкой, посаженной на широкие плечи, глаза серые, цепкие.
Американцы набросились на еду. Горстями запихивали в рот горячий белый рис, жадно рвали зубами полусырое недо-жареное мясо. Жир тонкими струйками стекал по подбородку и капал на грудь. Алекс забеспокоился:
— Довольно, ребята! У вас же заворот кишок случится.
— О'кей, босс! У меня желудок медный, а кишки стальные. Мне и быка мало,—захохотал довольный Даниэль.— Наголодались!
— Дай и фунт гвоздей переварит. Дай ему только пинту рома для смазки,— усмехнулся Рэджи.
— Эх, Рэджи, ром—мечта. Хотя бы закурить!
— Друзья,— обратился Алекс к воинам,— дайте им табачку, своего, что до печенок достает!
Отряд вышел на большую дорогу. Командиры залегли у обочины. Мимо с небольшими интервалами проносились тяжелые грузовики и легковые автомобили, броневики и мотоциклы, проходили танки и артиллерия. Слышался лязг гусениц, бренчание плохо пригнанного снаряжения, приглушенный говор и смех солдат, тарахтение моторов. На машинах горели лишь подфарники.
— Эх, жаль взрывчатки нет. Устроили бы им бал-маскарад!— шумно вздохнул Билл.
— Сменил бы ты свое оперение, Сверкаешь, как поп на обедне,— отозвался Алекс.
Билл рассеяно оглядел себя. Ему не хотелось расставать ся с роскошным шелковым халатом, добытым в трофеях. Два золотых дракона, вшитых по синему полю во всю грудь и спину, светились даже В этой кромешной тьме. Улыбка раздвинула его тонкие губы:
— Проклятые джапы так мелки, что ни одна рубашонка не подходит. А эта поповская риза пришлась впору. Испачкаю ее сейчас в земле и будет о'кей.
Отползли в кусты. Тесно сгрудились, притираясь плечами друг к другу. Жарко дышали на Алекса.
Он медлил. Операция сложная. Сейчас он отдаст последние приказания, и механизм заработает, возврата не будет. Сработают ли все его части, как задумано?
— Пора, братья! По местам! Таро уже у цели,— тихо скомандовал Алекс. Ощупью нашел Маунг Джи, привлек к себе.— Тебе предстоит самая трудная задача, мой дорогой. Не зарывайся! Как направишь первую машину, так бегом к Га-ро. Не медли! И не рискуй напрасно. Ну, желаю.успеха!
— Спасибо, мой командир! Сделаю, как нужно.
— Все будет о'кей, кинг! Мы присмотрим за мальчиком,— весело крикнул Рэджи.— Бай, бай!
Стояла глухая тропическая ночь. Черное небо опоясала серебряная лента млечного пути. Над головой мерцали бесчисленные звезды, а здесь, на земле, словно разлита густая гоми, в которой чины красят свои холсты. Мост через глуба-
кий овраг угадывался по тусклым разноцветным огонькам: его обозначали два зеленых фонаря, висевших на перилах; по обеим сторонам маячили два красных, запрещающих проезд;— там был обрыв.
Эти огни светофора и подсказали Алексу идею диверсии. Разместив бойцов из своей группы в кустарнике вдоль дороги, он устроился на земле так, чтобы хорошо видеть мост.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80