Ей очень нравился Базанов. Она не понимала — почему, от этого тревожилась, старалась скрыть это чувство от него и ото всех и поэтому вела себя так неестественно, что все, конечно, сразу поняли и посмеивались над обоими.
— Ну, пожалуйста... А я прилягу.— Маша свернулась калачиком в ногах у Базанова. — Стреляют сильно, слышишь?.. Ну, давай, милый, не кочевряжься.
— Ладно. Сказка такая... В общем, в одном краю появился неизвестный человек. Он лечил людей, понимал язык зверей и птиц. И слава о нем вскоре обошла
землю. Все считали его волшебником и поклонялись ему, как богу. И загордился этот человек, отделил себя и от людей, и от животных, и все стали его бояться. Никто не имел права взглянуть ему в глаза, а непокорных превращал он в каменные столбы, похожие на людей. И вскоре таких столбов в том дальнем краю появилось видимо-невидимо. Прокляли люди того, которого любили, побросали свои дома и бежали куда попало. Заросли хорняками посевы, опустели села и города, леса разрослись и поглотили сады, виноградники и дороги. Стали люди звать бога, и бог спустился на землю, чтобы защитить их. Но не сдался злой волшебник, захотел он и с богом посоревноваться в силе и мудрости. Встретились. Бог свое условие ставит: «Видишь, неподалеку гора пятиглавая? Наберись на нее и принеси мне
снег с вершины». Согласился волшебник. Идет день,другой, идет месяц, а пятиглавая гора не приближается. Все свое колдовство вспомнил — ничто не помогает. Обессилел, упал, а и ползти не может. «Прости, — говорит богу, - проиграл я». И вдруг видит - на ладони у бога он, словно муравей, ползет, а пять вершин — это пять пальцев. «Не передо мной винись,—отвечает бог.- Перед людьми. Станешь ты отныне пахарем, все сорные земли перепашешь, и тогда придет к тебе всеобщее прощение». Впрягся злой волшебник в плуг и снова стал добрым человеком...
Глеб откинулся на подушку. Из-под век посмотрел на Машу — не спит. Подумал о доме. Вспомнились неведомые птицы на диванных подушках, которые вышивала мать, голубой аквариум на окне, большая синяя изразцовая печка в углу — так, какая-то мелочь.
— А дальше? — спросила Маша, кривя рот и сдерживая зевоту.
— Все,— ответил он.
— Выше головы, значит, не прыгнешь. Неинтересно.
— А мне всегда казалось, здорово — не равнина до горизонта, а ладонь, не горы, а пальцы.
— Занятно,- послышался вдруг из-за плащ-палатки глухой бас фельдшера. Он поднялся с нар - большой, тощий, костистый, кажущийся огромным в белой фланелевой рубахе и ватных, провисших на плоском, будто срезанном заду штанах. Как стеариновый, тускло
блестел лысый череп. Фельдшер прошлепал к столу. Сворачивая самокрутку, послюнявил ее и, прикурив от коптилки, закончил: — Верующая-то бабка небось была, из духовного звания?
— Нет, и икон не держала.
— Верующая, — осклабился фельдшер. — По сказочке видать. Знаю, сам в низшем духовном звании состоял, намучился. В том и дело. Человек — муравей на планете боговой. Что ему разрешено? А ничего! По земле ползать, глаз от земли не поднимать.
— По земле, говоришь, ползать? — подал голос старшина от двери. — А тебе это приходилось, фершал? На нейтралке иль по минному полю? А? Вижу, не приходилось. Тут и в бога, в душу и в черта готов поверить : пронеси смертуха — дай господи! — всем святым по свечке.
— Не в том дело, — фельдшер сморщился.
— Кто его знает, в чем. Судьба — индейка, жизнь — копейка.
— Пускай нет бога,— вступил в разговор пожилой сапер, раненный в ноги. — И веры в него нет среди народа. А вот совесть люди зря забывают. Совесть, она нашего брата держала. Человека человеком призывала быть. Честным и добрым. И слово блюсти, на нес свои дела оглядываться и сверху смотреть. В религии совесть важна. Кресты с церквей поскидали — черт с ними, с крестами!—и совесть упала. А взамен что?
— Ох и заговорил, ох и заговорил! Не по-нашему, не по-советскому.
— Что ж, раз к разговору пришлось. Мне мысли мои, однако, воевать не мешают. Орден имею, медальку.
— Темный ты человек, Ерофеев, дремучий.
— Светлый, ошибаетесь. Дружков моих спросите — ротных и тех, что на том свете уже. Честный солдат я.
— Добренький! Тебя по щеке, а ты другую подставляешь!
— Зачем так! Не о врагах мое слово, тут вопрос ясный досконально. О дружеской совести говорю — промеж своих, значит. Каким наш, советский человек должен быть? С высокой своей сознательностью и совестью, так я полагаю. Другом своему суседу и товари-
щу. Во всем — от сих до сих — как брат родный, да и того больше.
— Мысли правильные, а стоят на голове!
— Вот этого я и не утверждаю.
— Все-то ты прикидываешься!
— Недопонимаете вы, товарищ младший лейтенант.
— Чего к людям привязываешься, фершал? — зло вскинулся раненый сержант. — Скотину тебе лечить — не людей.
— Не мешай разговору!
— Мораль у нас одна — стой насмерть, дави немца!
— Завели шарманку: бог, бог! Я сам себе бог, другого не треба!
— Известно — артиллерист. Ты и есть бог войны — еще бы!
Поднеси ему его грамм слабительного, сестричка!Оказалось, вся хата не спит.Раздавив пяткой окурок, фельдшер ушел, завалился на нары у себя в закутке...
Так и стал Базанов штатным рассказчиком.Отгремят котелки за ужином, наступит долгий вечер и — «ну-ка, сказитель!» — подавай абы какую историю. Поначалу пришлось школьные уроки литературы вспомнить: «Как ныне сбирается вещий Олег...», «Мой дядя самых честных правил...» Слушали плохо. И тогда, превратив Печорина в майора-танкиста, он рассказал раненым «Героя нашего времени». Глеб фантазировал нагло, вдохновенно и радостно — соединял героев Жюля Верна и Дюма, Гюго и Конан-Дойля, Майн Рида, Пушкина и Лермонтова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261