Летчик на голову выше Базанова, он наклоняется, и они целуются. Он берет из красной коробочки блестящий, как капля расплавленного золота, орден и прицепляет его к груди Глеба. Передает ему удостоверение. Их руки сталкиваются, путаются и находят друг друга в крепком пожатии. На лице гвардии полковника добрая, растроганная улыбка.
— Поздравляю с наградой, — говорит он.
— Служу Советскому Союзу! — вытянувшись и громко отчеканивая слова, отвечает Базанов.
А зал все хлопает! И президиум хлопает. Полковник, наклонясь, что-то говорит, но Глеб все не слышит и переспрашивает:
— Что? Что?
— Зайди ко мне, — повторяет летчик. — Выпьем по рюмке: орден-то большой, надо обмыть. — Он поворачивается к главному врачу, спрашивает его и подмигивает Базанову. — Медицина бессильна, а у меня коньяку немного, приходи вечерком, я на втором этаже, в одиннадцатой комнате, обмыть, обмыть надо.
И все тискают, обнимают, жмут руку и поздравляют Глеба. Шум, смех, толкотня. Сестры не в силах утихомирить своих подопечных. Торжественный распорядок насмарку.
— Напиться бы — это нам сегодня положено, — мечтательно говорит Горобец, ревниво уводя Базанова в коридор. — Расскажи хоть, за что тебя.
Они усаживаются на подоконник, закуривают.
— Да й не знаю точно, — признается Глеб. — Офицера мы взяли под Витебском, документы штабные. Может, за офицера. А раньше, на Орловско-Курской, «тигра» я рванул. Случайно в общем-то, но один генерал это видел, не наш генерал — посторонний. Может, и за танк.
— Вот он — орден. Случайно, не случайно! Знаем, какие у вашего отца дети! А офицер этот, ну, интересный хоть? При тебе допрашивали?
— Я и допрашивал.
— Ты ? — Горобец обалдел. — Откуда ж ? Ты и немецкий знаешь? Не врешь?
— У нас в квартире немец жил, советский немец, коммунист, я с его сыном вместе рос, от пола, дружили, в одну школу ходили — он классом младше был. Ну, дома они по-своему говорили, книжки тоже на немецком, и в школе немецкий. Я и нахватался кое-чего, не свободно, конечно, говорю, но все понимаю.
— Так чего ж ты в связисты полез, шляпа! Тебе на переводчика выучиться бы ничего не стоило, офицера присвоили бы как пить дать!
— Поздно теперь об этом, и не хотел.
— Ну, а фрицик что?
— Приволокли его к минометчикам. Там и НП, и огневые. Палят «катюши» со страшной силой. Связь наладили, докладываем их командиру, майору: пленный с нами, документы. А майор в запарке: «Нечего с ним чикаться, некогда мне. Ты взял, ты и гони его в тыл». А нас двое, я и Курков — солдат из колхозничков. Сидим у телефона, и немец с нами. Тут полковник на «виллисе» проезжает. «Докладывай, сержант, что за пленный, откуда?» Достал военный разговорник, стал немцу вопросы задавать. Полковник обрадовался: «Допрашивай его тут, при мне». А офицер молчит, губы в полоску и ногой дергает. Нога-то его и выдала, вижу — боится. Говорю: «Полковник приказал расстрелять тебя, если не будешь давать показаний». — «Стреляйте!» — кричит, а сам от страха на землю садится. Ну и раскололся, все без утайки выложил — какая часть, кто командир, где собираются прорываться. Они тогда под Витебском из окружения выходили. Посадил его полковник на «виллис», меня вместе с ним, и поехали мы прямо в штаб армии. Там покормили, выпить мне дали и сутки отдыха. Кино еще смотрел. А потом догонял своих на попутных, еле нашел. Вот и вся история.
— А как брали его, расскажи.
— В другой раз, Петя.
— Можно и в другой, ты сегодня именинник — тебе и решать. Почему бы нам с тобой в город не попроситься? А? Не пустят? Да ты что?! Орден дали и не пустят? Не смеши. Клистирным этим трубкам Боевого Красного Знамени и вовек не видать! Идем, попросимся. И я при тебе как сопровождающий. Айда, Глебка!
Но ведь не пустили. И разговаривать не стали. Не помогли ни уговоры, ни шум, что поднял Горобец, ни ссылки на орден. Главный врач отказал. Он был как скала — этот усталый пожилой майор медицинской службы. Не помог им и начальник госпиталя. Забыв, что он был инициатором этого похода по начальству, Горобец сказал уверенно и самолюбиво:
— Самоволка. Самоволка — верняк. И унижаться не надо было. Тоже мне! Разве они могут понять фронтовика!..
— Ну, будь!
— Ваше здоровье, товарищ гвардии полковник.
— Меня зовут Игорь Игнатьевич.
— Ясно!
— Так и зови.
— Есть!
— Не получается у нас разговор, Глеб. А жаль. Они сидели в маленькой комнате, куда влезли лишь кровать, тумбочка и стул. Возле окна стояли костыли с поперечинами из плексигласа.
Полковник отодвинул тумбочку из угла к двери, колени Глеба упирались в нее, сидеть было неудобно. Глеб видел шрам летчика вблизи,— он был страшен, словно зацепили крючком за скулу и дернули.
— Красиво? — перехватив его взгляд, летчик провел рукой по шее. — Старый. Меня еще в Испании отметили.
— Вы и там были?
— На мне, Глеб, историю наших вооруженных сил изучать можно. Не думай, что хвастаюсь, — я старый пень, мне кокетничать нечего.
Летчик был крепкий, неторопливый и уверенный в себе. От него исходила какая-то спокойная сила. Наверное, все люди кажутся рядом с ним маленькими и несмышлеными. Во всяком случае Глеб чувствовал себя именно так. И будто не было у него трех лет войны, колючей проволоки в Дорогобуже, не переживал он все то, что пережил, и не прошел через все то, что прошел. Вчерашний десятиклассник сидел в крохотной комнатушке перед директором школы, упираясь коленями в стенку тумбочки.
Они выпили по пластмассовому стаканчику коньяка. Теплый комок обжег рот, покатился вниз и остановился, согревая грудь.
— Привык пить? — спросил летчик. — А куришь? Все правильно. Повзрослел, дома и не узнают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261