ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Это тоже целый комплекс работ, в процессе которых изучается пространственное положение рудных тел и содержание золота в разных местах, проводятся технологические испытания руды, составляются экономические расчеты. А уж если затея выглядит рентабельной, нас, геологов, посылают на детальную разведку района. Тут идет самое скрупулезное исследование, «выстукивание» рудного тела почти что на ощупь — не только бурят скважины, но и строят шахты, руда изучается на промышленных пробах в сотнях тонн. Вот сколько работы! И сколько от людей она требует — даже в теории. А на практике, Петрович, ведь все во сто крат сложней, ты же знаешь.
Ну, когда геофизика и геохимия нам на помощь пришли, стало легче. Геохимический анализ, спектральный анализ. Правда, поначалу на спектрограмме нашего участка, например, следов золота не было. Стали искать спутников золота и нашли мышьяк, на большой площади. По идее, мышьяк располагается над рудным телом, содержащим золото, «рассеянным ореолом», ведь мышьяк - летучий элемент. Короче, геофизики сказали однажды: «Ищите здесь. Здесь должна быть руда с промышленной концентрацией золота»
Дальше надо было действовать стародавними методами: мелкомасштабная съемка, проходка шурфов бурение, отбор проб — обычные будни, обычная довольно изнурительная работа. С другим, правда, настроением, ибо каждый новый анализ убеждал: мы на верном пути, мы наконец приближаемся к воротам в подземную сокровищницу.
Позднее была доказана еще одна ошибка поисковиков кызылкумского золота: его следы следовало искать не только в кварцевых жилах, но и в сланцах, которые содержали кварцевые жилы. То есть золотое оруднение выходило за пределы кварцевых жил.
«Мы с вами пока еще у замочной скважины ворот, которые закрывают вход в подземную кладовую, — без устали повторял Григорий Валерианович Горьковой,— приложили глаз к дырочке и смотрим. Знаем, полно там сокровищ, но — темнота!—мало что видим. Надо залезть внутрь земли».
Кончились романтические геологи, кончилась поисковая вольница. Геологоразведка стала носить ярко выраженный индустриальный характер. Горьковой исповедовал своеобразный «антигеологизм» и доказывал его на собственном примере. Низкорослый, лысый, с небольшим брюшком клинышком, он совсем не походил на бродягу геолога, хотя Горьковой был истым геологом, геологом потомственным. Он исходил тысячи километров по степям и пустыням Азии. Он перекидал земли больше, чем заслуженный землекоп, и провел в воздухе больше часов, чем иной пилот. Это его заслуга, что правительство приняло решение начать проектирование золотодобывающего предприятия еще до уточнения всех запасов месторождения. Смелый, но разумный шаг позволил выгадать несколько лет и сократить разрыв, который обычно существует между завершением поиска и началом промышленной эксплуатации месторождения. Несколько лет! А знаешь, Зыбин, сколько это золота для страны? Любой миллионер побледнел бы от зависти..
Чувство выздоровления дает человеку полную, ни с чем не сравнимую радость. Базанов второй раз в жизни испытывал это. Но переживал эту радость он иначе, чем двадцать лет назад, когда его рану удачно заштопа-
ли в тыловом чебоксарском госпитале. Тогда еще шла война. И он был мальчишкой, не умеющим ничего. Теперь Базанов твердо стоял на ногах. У него была отличная специальность и отличная должность, более чем десятилетний стаж работы в поле и участие в открытии месторождения. И радость второго выздоровления уже не омрачалась ничем. Сеня Устинов привозил добрые вести — в Солнечном перевыполняли план, и дела в экспедиции шли хорошо. К старому Тише вновь возвращалось зрение. Правда, после тонкой и сложной операции он десять недель должен был оставаться в больнице, под надзором врачей, но сведения, которые приносила оттуда Ануш, и особенно первое, пусть совсем короткое, письмо, написанное самим стариком, вселяли уверенность в благополучном исходе лечения И сам Базанов, вслед за Зыбиным, уже вышел в больничный парк на прогулочный маршрут номер один Глеб часто ловил себя на мысли: он становится сентиментальным. И это чувство тоже рождала радость выздор ов л ения...
— Ну, а все же? Как ты, именно ты, впервые нашел золото ? Было такое ? — допытывался Зыбин. -Ощутимый кусок? Самородок?
— Величиной с голову коня, что не могли поднять два самых сильных гоплита? Нет, такое удалось Александру Македонскому — как свидетельствуют летописи, — не мне. Мы все больше по крупицам, Андрей, не зря нас пахарями пустыни прозывают. Копать, бурить, перелопачивать землю — вот наше дело. Хотя было и у меня, конечно, свое первое золото Так и быть, расскажу.
...Я тогда у Нуратинского хребта работал. Старший геолог, на повышение пошел, хотя вот уже два полевых сезона мы провели в Кызылкумах без видимых успехов. «Перепахали» огромный участок, где-то и на вкрапления пирита наталкивались, но ни кварцевых жил, ни золота. Хоть плачь и бросай все!
Второе лето оказалось очень жарким. Сорок — сорок семь градусов ежедневно, и никак не меньше. Солнце — как огромный ржавый диск. Печет и печет. К тому же «бухарский дождь». Знаешь, Зыбин, что такое «бухарский дождь»? Не приведи аллах! Это сильный
порывами ветер. Он несет пыль, песок и мелкие камешки, которые жалят больней, чем знаменитые москиты и таежный гнус. А если все это вместе, да еще и работа не ладится, понимаешь, какое было у ребят настроение?
Как-то прибыл к нам председатель разведкома экспедиции. Привез, помню, парикмахера, книги. Кинопередвижку пригнал, чтобы приободрить наш отряд, совсем упавший духом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261
Ну, когда геофизика и геохимия нам на помощь пришли, стало легче. Геохимический анализ, спектральный анализ. Правда, поначалу на спектрограмме нашего участка, например, следов золота не было. Стали искать спутников золота и нашли мышьяк, на большой площади. По идее, мышьяк располагается над рудным телом, содержащим золото, «рассеянным ореолом», ведь мышьяк - летучий элемент. Короче, геофизики сказали однажды: «Ищите здесь. Здесь должна быть руда с промышленной концентрацией золота»
Дальше надо было действовать стародавними методами: мелкомасштабная съемка, проходка шурфов бурение, отбор проб — обычные будни, обычная довольно изнурительная работа. С другим, правда, настроением, ибо каждый новый анализ убеждал: мы на верном пути, мы наконец приближаемся к воротам в подземную сокровищницу.
Позднее была доказана еще одна ошибка поисковиков кызылкумского золота: его следы следовало искать не только в кварцевых жилах, но и в сланцах, которые содержали кварцевые жилы. То есть золотое оруднение выходило за пределы кварцевых жил.
«Мы с вами пока еще у замочной скважины ворот, которые закрывают вход в подземную кладовую, — без устали повторял Григорий Валерианович Горьковой,— приложили глаз к дырочке и смотрим. Знаем, полно там сокровищ, но — темнота!—мало что видим. Надо залезть внутрь земли».
Кончились романтические геологи, кончилась поисковая вольница. Геологоразведка стала носить ярко выраженный индустриальный характер. Горьковой исповедовал своеобразный «антигеологизм» и доказывал его на собственном примере. Низкорослый, лысый, с небольшим брюшком клинышком, он совсем не походил на бродягу геолога, хотя Горьковой был истым геологом, геологом потомственным. Он исходил тысячи километров по степям и пустыням Азии. Он перекидал земли больше, чем заслуженный землекоп, и провел в воздухе больше часов, чем иной пилот. Это его заслуга, что правительство приняло решение начать проектирование золотодобывающего предприятия еще до уточнения всех запасов месторождения. Смелый, но разумный шаг позволил выгадать несколько лет и сократить разрыв, который обычно существует между завершением поиска и началом промышленной эксплуатации месторождения. Несколько лет! А знаешь, Зыбин, сколько это золота для страны? Любой миллионер побледнел бы от зависти..
Чувство выздоровления дает человеку полную, ни с чем не сравнимую радость. Базанов второй раз в жизни испытывал это. Но переживал эту радость он иначе, чем двадцать лет назад, когда его рану удачно заштопа-
ли в тыловом чебоксарском госпитале. Тогда еще шла война. И он был мальчишкой, не умеющим ничего. Теперь Базанов твердо стоял на ногах. У него была отличная специальность и отличная должность, более чем десятилетний стаж работы в поле и участие в открытии месторождения. И радость второго выздоровления уже не омрачалась ничем. Сеня Устинов привозил добрые вести — в Солнечном перевыполняли план, и дела в экспедиции шли хорошо. К старому Тише вновь возвращалось зрение. Правда, после тонкой и сложной операции он десять недель должен был оставаться в больнице, под надзором врачей, но сведения, которые приносила оттуда Ануш, и особенно первое, пусть совсем короткое, письмо, написанное самим стариком, вселяли уверенность в благополучном исходе лечения И сам Базанов, вслед за Зыбиным, уже вышел в больничный парк на прогулочный маршрут номер один Глеб часто ловил себя на мысли: он становится сентиментальным. И это чувство тоже рождала радость выздор ов л ения...
— Ну, а все же? Как ты, именно ты, впервые нашел золото ? Было такое ? — допытывался Зыбин. -Ощутимый кусок? Самородок?
— Величиной с голову коня, что не могли поднять два самых сильных гоплита? Нет, такое удалось Александру Македонскому — как свидетельствуют летописи, — не мне. Мы все больше по крупицам, Андрей, не зря нас пахарями пустыни прозывают. Копать, бурить, перелопачивать землю — вот наше дело. Хотя было и у меня, конечно, свое первое золото Так и быть, расскажу.
...Я тогда у Нуратинского хребта работал. Старший геолог, на повышение пошел, хотя вот уже два полевых сезона мы провели в Кызылкумах без видимых успехов. «Перепахали» огромный участок, где-то и на вкрапления пирита наталкивались, но ни кварцевых жил, ни золота. Хоть плачь и бросай все!
Второе лето оказалось очень жарким. Сорок — сорок семь градусов ежедневно, и никак не меньше. Солнце — как огромный ржавый диск. Печет и печет. К тому же «бухарский дождь». Знаешь, Зыбин, что такое «бухарский дождь»? Не приведи аллах! Это сильный
порывами ветер. Он несет пыль, песок и мелкие камешки, которые жалят больней, чем знаменитые москиты и таежный гнус. А если все это вместе, да еще и работа не ладится, понимаешь, какое было у ребят настроение?
Как-то прибыл к нам председатель разведкома экспедиции. Привез, помню, парикмахера, книги. Кинопередвижку пригнал, чтобы приободрить наш отряд, совсем упавший духом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261