Он любил, скажем, посадить к себе в машину начальника какого-нибудь участка — все равно кого, из людей «среднего звена», подчиненных ему. Встретив его на дороге, прихватывал на лету, для важного делового разговора и важных указаний, которые давал тут же в машине. Ираклий Гогуа был волюнтаристом. Увлекшись разговором, он завозил собеседника километров на пятьдесят, а то и на все сто — на другой объект — и бросал его там, погрузившись в другие проблемы и разговоры с другими людьми и нимало не заботясь о том, как вернется назад его подчиненный и что происходит на участке, откуда, не сказав никому ни слова, тот исчез на сутки, а то и больше. Гогуа искренне верил, что этот стиль руководства наиболее оперативен и действен, что он соответствует времени и огромной территории, на которой разбросаны насосные станции, мастерские, строящиеся совхозные поселки, заводы железобетонных изделий, электрические подстанции и все другое, что входило в организацию, именуемую «Главцелинстрой». Ведь у нас, в Азии, любая стройка — гигант!
О причудах и чудачествах Гогуа рассказывали один другому. С ними первым делом знакомили каждого, кто нанимался на работу в «Главцелинстрой». ИИ Ираклий Иванович — многое мог простить своим подчиненным. Не прощал он лишь несогласия с его мнением на собрании или в другом каком-нибудь общественном месте, да еще обгон его новенького, сверкаю-
щего, как галоша, ЗИЛа на дорогах стройки: считал подрывом авторитета. Он даже сигналы запрещал своему шоферу подавать. Едущие впереди обязаны были сами замечать автомобиль Гогуа, снижать скорость и прижимать вправо, чтобы пропустить начальство. Горе было тому, кто зазевается по оплошности, из-за усталости или от дум своих! Мало ли отчего можно зазеваться в пути — в темноте, тумане, при дожде, хотя ЗИЛ ИИ был оборудован несколькими добавочными специальными фарами — «правительственными», как, шутя, говорили у нас, и, мчась на бешеной скорости, всегда больше восьмидесяти, светил на полную железку, точно одна из прожекторных установок во время штурма Зееловских высот. Обгоняя нерадивого водителя, Гогуа кричал: «В кювет! В кювет!» — если это был грузовик, и обязательно останавливался, если обгонял какое-то подчиненное ему начальство, едущее на легковой автомашине, прижимал к обочине, подзывал к себе и яростно отчитывал провинившегося, вспоминал все его старые грехи и кончал тем, что они-де вряд ли сработаются... Таков был Музычук номер два. А ведь были и другие... Ну, все, Петрович! Чмыхова уже не привезут. Воловик и правда любит нас и оберегает — воткнули музыканта, видно, в другую палату. Давай спать.
— Только заснем — разбудят. Может, Лев обиделся, когда я сказал о вечных реорганизациях. Как думаешь? — Зыбин взбил подушку и повернулся на бок, устраиваясь поудобней. Сказал совсем сонным голосом: — Ты вот все рассказываешь, рассказываешь.. Когда же о золоте?
— Считаешь, это самое главное?
— А ты? — Сон с Зыбина слетел мигом. Разве не ты говорил, что мечта найти золото в Кызылкумах была главной в твоей жизни?.. Я перестаю понимать тебя!
— Ты — чудак, ну чего ты раскипятился? Где твой хваленый контроль над эмоциями? Расскажу я тебе про золото попозже. Все ведь было очень просто. Как только мы — да и не только мы! — стали находить в пустыне эти внешне маловыразительные, но тяжелые камешки, они перестали вызывать у большинства - и у меня в первую очередь — и трепет, и волнение. А поиски и находки все нового и нового золота — к этому мы
пришли, увы, не так быстро, как я рассказываю, — постепенно превращались в обычную... — Базанов улыбнулся Зыбину и повторил: — Обычную, Андрей Петрович, нашу геологическую работу. Когда острота и восторг открытия прошли, началась обычная полевая работа, трудная, многодневная. Вот это я имел в виду, говоря, что не золото стало главным в последние пятнадцать лет моей жизни, не его поиски, а мое обычное геологическое дело, работа поисковика, которой я всю жизнь занимаюсь. Какая, в сущности, разница — что искать? Золото, пожалуй, нужнее стране, чем, скажем, слюда. Но и слюда нужна — значит, и ее надо искать, искать не переставая. Просто надо делать свое дело, Зыбин... На этом я пресс-конференцию закрываю. Собираюсь спать, а ты — как будет угодно, Зыбин. Завтра, на свежую голову, ты все увидишь в ином свете. Если бы не приход Воловика И бесполезное ожидание этого неизвестного музыканта с оригинальной фамилией, мы бы уже давно спали. И разглядывали приятные сны. Видишь, Зыбин, под конец вечера я даже развеселился. Сам не знаю почему. Спим! Я вырублю свет — с твоего разрешения. Завтра у меня трудный день.
Глеб проснулся до рассвета с ощущением редкостной легкости во всем теле. С правого бока, на котором ОН епал уже давно по привычке, он повернулся на спину, затем — на левый бок, потянулся до хруста в суставах и понял, откуда это необычное, забытое ощущение легкости. Не болело сердце, он не чувствовал его Сердца словно бы не существовало вообще.
Глеб устроился поудобней, чтобы не утратить, не расплескать это прекрасное чувство. И сразу отчетливо вспомнил сон — весь сразу и во всех мелочах. А приснилось ему вот что.
...Будто призвали его снова в армию, и он идет молодой, сильный и ловкий — солнечной незнакомой улицей незнакомого города, все в гору и в гору. А улица ширится и ширится, словно распахивается, и дома отступают друг от друга, и это уже не улица, оказывается, а громадное поле, поросшее степной колючкой
Колючка доходит до пояса, мешает идти, цепляется за ноги. Базанов продирается сквозь заросли. Но это уже и не заросли, а огромная толпа провожающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261