Как открылось это заведение, сразу ее сюда позвали работать. Ее тут любят, не обижают. Живет в комнатушке возле кухни...
...Домой они возвращались часа через два. Никто к Наташе так и не пристал. Когда она выходила из такси, Света вдруг выскочила на улицу, попросив водителя подождать.
— Наташ, скажи, — пристально посмотрела она ей в глаза, — а ты помнишь тот раз? Ну, когда мы в одной палатке ночевали.
— Помню. — Наташа отвела взгляд.
— Знаешь, я ведь тогда всю ночь заснуть не могла, пошевелиться боялась. Так хотела попробовать...
— Я тоже не спала, — тихо сказала Наташа. — А почему не решилась?
— Не знаю. — Света пожала плечами. — Боялась, что ты обидишься. А ты уже знала, что я?..
Наташа кивнула.
— А почему легла со мной? — удивилась подруга.
— Не знаю. — Наташа вдруг засмеялась: — Тоже боялась, что ты обидишься.
— Эх, жаль, что я тогда не попробовала... — Света улыбнулась и поцеловала подругу. В щечку...
ОСНОВНОЙ
Ловушка захлопнулась. Женя попалась, как маленькая.
— Где остальные, не знаю, — продолжал говорить участковый Анисимов, но ей это было уже малоинтересно. — А откуда вчера «скорая» эту троицу привезла?.. Ну так и дуйте на станцию...
Женя опустилась на кушетку и безразлично уставилась на пожелтевшую стенгазету с кривым заголовком «Пьянству — бой!». Сразу одолела слабость, наступила полная апатия. «Вот и все, — подумала она отрешенно, — приехали. Интересно, а что мне теперь будет?»
Услышала, как в дверь кто-то постучал и загремели сапоги Анисимова, который пошел открывать. А потом наступила тишина.
Очнулась Женя, только когда над самым ее ухом кто-то закричал:
— Ну что расселась?! Вставай, дура! Бегом, бегом!
Это был Юм. Сжимал в руке ее пистолет и зыр-кал по сторонам.
— Да проснись ты, времени нет!
Анисимов сидел в предбаннике со связанными
руками и с кляпом во рту.
— Встать! — заорал Юм и саданул его по ребрам. — Поднимайся, падла! Бегом в машину, а то застрелю.
Женя никак не могла завести мотор. Старый милицейский «уазик» чихал, вздрагивая всем корпусом, и все.
— Газ нажми, дура! — крикнул Юм, затолкав капитана под заднее сиденье.
Наконец машина завелась, обдав Юма клубом едкого белого дыма. Юм приволакивал ногу. Но двигался достаточно шустро. Он вскарабкался на переднее сиденье и приказал:
— На вокзал, быстро!
«Уазик» сорвался с места.
— Куда ехать? — Женя отчаянно вертела головой. — Я дороги не помню.
— Вон туда!.. Теперь направо. Быстрей, быстрей!
Братва, мирно дремавшая на скамейке, бросилась было врассыпную, но Юм закричал, что это они, и все остановились.
— Это что за тачка? — удивленно спросил Целков.
— Ныряйте, быстро! Сюда сейчас приедут! — закричала Женя.
— Кто? — не понял Ванечка.
— X... в пальто! Менты приедут!
Все мигом оказались в кабине, и машина сорвалась с места.
— Да не пихайся ты, — доносились возгласы с заднего сиденья. — Ой, смотрите, а Склифосовский сзади. А это чьи копыта на полу?
— Братва, а че тут этот мент делает? — удивленно воскликнул Ванечка. — Эй, друг, ты что, заблудился?
Только тут все заметили, что под ногами у них лежит связанный капитан милиции.
— Это Василий Петрович Анисимов, познакомьтесь, — сквозь зубы процедила Женя.
— Ребята, хватит шутки шутить, — забормотал капитан, у которого Целков вынул изо рта кляп. — Что же вы делаете, ребята?
— Молчи, плесень! — рявкнул Грузин и ударил его каблуком по зубам.
—. Перестаньте, вы же не знаете, что творите. — Анисимов сплюнул кровью и выбитыми зубами. — Лучше остановитесь.
— Заткните его! — закричал Ванечка. — А то я эту падаль своими руками придавлю!
— Что же вы творите, что же вы творите? — сокрушался капитан. — Это ведь уже не шуточки. Что вы теперь со мной делать-то будете?
— Грохнем мы тебя, батя, грохнем, — тихо пробормотал Целков, глядя на дорогу.
Все весело засмеялись, кроме Склифосовского, который лежал за сиденьями, рядом с запаской, и старался не двигаться.
— Ребята, да вы что? — Анисимов никак не хотел замолчать, несмотря на то, что Ванечка несколько раз двинул ему каблуком по печени. — Да вы знаете, что вам за это будет? Вам же всем «вышка» светит, всем. Вы меня лучше свяжите покрепче и в лесу оставьте.
— Правда, а зачем он нам? — спросил Грузин. — И тачку бросать надо, пока не поздно. Далеко мы на ней не уедем.
— Заложник, — отчетливо произнес Юм, глядя вперед. — И тачка нужна. Я на одной ноге далеко не упрыгаю.
— А что с Ментом? — тихо спросил Склифосовский, стараясь не высовываться.
— Ой, правда. А что с Ментом? А где он? — затараторили все.
— Хрен с Ментом, — спокойно сказал Юм. — Сам выберется, я ему не нянька.
- Вот правильно, — опять заговорил капитан. — Зачем на себя мертвого милиционера вешать? Это вы правильно рассудили.
Он никак не мог понять, почему все так смеются. По щекам у него текли слезы, растворяясь в морщинах, как дождевая вода просачивается в трещины высохшей под лучами солнца земли.
— Сворачивай! — вдруг рявкнул Юм и резко вывернул руль из Жениных рук. Машина слетела с дороги на обочину, подпрыгнула два раза, с хрустом ворвалась в высокий кустарник и заглохла.
— Ты что, совсем рехнулся? — Женя потерла ушибленное колено. — Мы же все чуть не...
Но тут мимо них за кустами пронеслись одна за другой две милицейские машины.
— Это что, за нами? — шепотом спросил Целков.
— За вами, сынки, конечно, за вами, — опять подал голос капитан. — Так что вы лучше уходите. Бросьте меня тут вместе с машиной и уходите. И вам спокойнее будет, и мне за жизни ваши бестолковые.
— Вытаскивай его, — вдруг скомандовал Юм и вылез из кабины.
Капитана вытащили за ноги и поволокли в лес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101