— Будешь?
— Нет, пап. — Тот присел на краешек роскошного кресла.
Мало-старший наполнил бокал, устроился в кресле напротив. Сквозь прорезь шелкового халата проглядывала поросшая густым волосом грудь, перечеркнутая, словно молнией, толстой золотой цепью. Вячеслав Аркадьевич отпил из бокала, шумно выдохнул, откинулся на спинку.
— Что за дело, говори:
— Пап, мне нужны деньги.
— Хорошо, — кивнул тот, — Сколько?
— Много, пап. Примерно полтора миллиона долларов.
— Сколько? — Мало-старший засмеялся. — Ты что, шутишь?
— Нет, пап. Я серьезно.
— Серьезно, — Вячеслав Аркадьевич сделал еще один глоток и отставил пустой бокал. — Это связано с кино?
— Да, — честно ответил Дима. Он предполагал, что отец сразу поймет, в чем дело. Не глупый же человек, голова на плечах есть. — Я хочу сделать свой фильм.
— Брось, — Малб-старший брезгливо махнул рукой. - Кино — это яма. Вкладывать в кино деньги — просто выбрасывать их на ветер.
— Не всегда, — возразил Дима. Он нечасто смотрел отцу в глаза. Не выдерживал жесткого, тяжелого взгляда, но сейчас посмотрел, заставляя себя, ломая собственную выдержку. — Кино может быть прибыльным, если это будет хорошее кино. Такое кино, которое станут смотреть не только «тут», но и «там». Тогда оно может окупиться и даже принести прибыль.
— И большую прибыль?
— Думаю, двести-триста процентов.
— А срок? — в голосе Мало-старшего прорезались слабые нотки интереса.
— Год.
Вячеслав Аркадьевич задумался. Он сопоставлял и анализировал, прикидывал возможные «но», наконец цыкнул зубом.
— Нет. Слишком рискованно — раз. Слишком долго — два.
— Я не прошу тебя вкладывать в кино деньги, — спокойно и ровно заявил Дима. — Я прощу тебя дать мне их взаймы.
— Тебе? Взаймы? — Мало-старший хмыкнул. Похоже, мальчик начал взрослеть, решил поиграть в серьезные игры, но тон взял хороший. Реальный тон взял, авторитетный. Только вот авторитетные люди взаймы не просят. — И на какой срок?
— На полтора года.
— Ты же говорил — год, — прищурился Мало-старший.
Дима старался перенять стиль отцовского разговора, понять его психологию, подстроиться под поведение. Пригодится еще, да и уговаривать легче, когда ведешь беседу на одном языке. Он улыбнулся.
— Ты что это, пап? Разводишь меня, как лохов своих? Когда я говорил «год»? Год, это только чтобы фильм сделать, потом деньги отбить нужно. А реально вернуть долг я смогу через полтора.
Мало-старший засмеялся. Не то чтобы ему было жалко денег. В конце концов, полтора миллиона — не такая уж большая сумма. Даже если Дима сумеет в конце концов выйти «на ноль» — все равно останется в плюсах. Жизнь — самая лучшая школа. Потрется среди реальных «волков» — по жизни легче будет с серьезными людьми общаться. Отечественный бизнес, конечно, в результате обретет человеческое лицо, да только случится это не так скоро, как хотелось бы. А характер нужно воспитывать с малолетства.
Вячеслав Аркадьевич перевел дух, поднялся, наполнил бокал.
— А как же институт твой?
— А я что, сказал, что ухожу из института? На заочное переведусь.
— Ладно. С этим решили. Чем за бабки ответишь? — спросил он.
— Чем? — Дима задумался. Ему было понятно, что набрать требуемую сумму он не сможет, но... в любом бизнесе долги требуют хоть какого-то обеспечения. — Квартира, машина, часы те, что ты подарил. Все. Больше у меня ничего нет.
— Больше и не надо, — Мало-старший прищурился. — Тачка твоя — лом. Через год ее может и не быть. А остальное — сгодится. И учти: кинут тебя — не жалуйся. Прогоришь — не посмотрю, что ты — сын. Спрошу реально. Поедешь к тестю с тещей жить. Или в общагу, к этой своей, понял?
— Моя жена — не «эта», папа, — напрягся Дима. — У нее имя есть, между прочим.
— Ладно, не щерься, — Вячеслав Аркадьевич допил мартини. — Это все? Или ты еще чего-то хотел?
— Когда я смогу получить деньги?
— Завтра, — ответил Вячеслав Аркадьевич. — Сам понимаешь, я такие лаве с собой не ношу. Не Буратино. Утром заедешь в офис, составим расписку, как положено, и получишь.
— Договорились, — Дима поднялся. -Все?
— Все, — кивнул Димка. — Спокойной ночи.
— Молодой ты еще, — вздохнул вдруг Вячеслав Аркадьевич. — Неопытный. Вместо того чтобы жену ублажать, приходишь ко мне о делах тереть. Да и характером ты не вышел. Со мной, конечно, побазарить можешь, а люди реальные тебя задавят, даже глазом не моргнут. Кинут, как лоха. Вот увидишь.
— Это мои проблемы, — вдруг резко заявил Дима. — Я их сам решать буду.
— Ну-ну, — Мало-старший усмехнулся криво. — На словах-то ты крут, посмотрим, что по жизни собой представляешь.
— Ты что, передумал уже? Насчет денег?
— Я за свой базар отвечаю, — нахмурился Вячеслав Аркадьевич. — Я беспокоюсь, чтобы ты за свой ответить смог.
— И я за свой отвечу, если придется, — заметил Дима и вышел из номера.
— Волчара, — пробормотал Мало-старший и направился в спальню.
— Кто это был? — спросила сонно Светлана.
— Мужчина реальный это был, — ответил Вячеслав Аркадьевич, скидывая халат и забираясь под одеяло.
— Ааааа, — протянула Светлана и через пару секунд снова провалилась в сон.
А Вячеслав Аркадьевич еще не меньше получаса лежал, глядя в черный, бездонный потолок и размышляя о том, не ошибся ли он, решив дать сыну деньги.Степан проснулся в полной темноте и долго пытался сообразить, где он находится. Потом сообразил, что вчера вечером гулял на Димкиной свадьбе. Похоже, там и остался. Ныли ребра, нудно гудела голова. Насчет головы — понятно, а вот что с ребрами? Дрался он вчера, что ли? Хотя... Нет, братва не позволила бы. Драка на свадьбе брата — явный косяк.
Дима на ощупь поискал на прикроватной тумбе лампу, не нашел и со вздохом сел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100