Пока дядя Маркел доил корову и кормил поросят в стайке, наступила та долгожданная минута, когда можно было спросить тетю о том, что меня тревожило все эти дни.
— Ну я надеюсь, что между тобой и Мотей все уладилось? Конец вашим ссорам и раздорам?
Тетя наклонилась к окну, вглядываясь в сумрак двора, ответила тихо, почти шепотом:
— Мы между собой большую ямину вырыли, ее, наверное, даже мусором не засыпать... Пока Мотя делает вид, что мы сроду и обидного слова друг другу не сказали...
— Какая кошка пробежала между вами? Почему вы стали как чужие?
— Ой, племяш, какие только звери промеж нас не бегали! Иной раз от нужды злость друг на дружке срывали, но я отходчивая, забываю обиду, а она носит камень за пазухой, чтоб бросить его невзначай... Вот скажи по чести, когда она у тебя в Москве была, ведь не утерпела, поди, брякнула, что я десять лет в лагере отсидела?
— Что-то бросила вскользь, между прочим,— не желая разжигать костер ссоры, уклончиво ответил я.
— Вот видишь, я так и знала!— в сердцах воскликнула тетя.— А кто ее за язык тянул? Не она же отмантулила эти десять лет, а я... Это она по злобе, чтоб рядом со мной лучше выглядеть... Вот, мол, две сестры родные, а одна так отличилась, что всю жизнь то пятно не смоешь... Я к вам после нее приехала, а исповедаться перед вами не посмела... А ну, думаю, как не по нраву придется, что тетка десять лет нужники чистила в лагере, на самую грязную работу ходила. Я тот крест несла покорно, по вере — раз заслужила, терпи, Бога не гневи!.. Сама я туда себя засадила и кару ту вытерпела. А когда к вам прибилась, пуще всего боялась, что за свою не признаете. А вдруг, думаю, племянник мой дорогой, я потеряю тебя? Страх божий! Вот почему и решила таиться до поры до времени... Я вон своему Мар- келу ни полсловечка еще не сказала... Это Мотька беззаботная, одним днем живет, а я не могу так, душа не позволяет...
— А почему от Маркела скрываешь?
— Жалко его... Он за свою жизнь такое перенес, что на десятерых хватит... А я ему новый гнет навалю?— тетя помолчала, видимо, не уверенная в своей правоте.— По правде, я и сама не ведаю, зачем от него таю? Может, хочу уберечь, чтоб не завелись недобрые мысли, не лишили его покоя?.. А может, за себя боюсь? А вдруг нам тяжко станет жить вместе, если откроюсь я ему во всем? Иной раз накатит — дай, думаю, повинюсь, сниму тяготу с души, а потом опять сумленье возьмет, а что ежели Маркел укажет мне на порог? Значит, снова скитаться по миру, искать угол? Это ведь какой характер надо иметь, чтоб жить с бабой, которая мужика своего порешила?.. Тут и ум в разлад пойдет, и вся жизнь на излом... Как ни клянись, что ты не душегубка какая, если он душу свою на замок запрет, то больше уже не впустит туда... Вот и мучаюсь про себя, Бога молю, чтоб все ладно было. Сейчас вот страшусь, как бы Матрена спьяну не брякнула ему про мою отсидку...
— Ну зачем ей керосин в огонь плескать?
— С нее станет, ты ее еще не знаешь! Вот, мол, захотела, и порушила твою жизнь!.. Племянничек, хватит, а? Сердце с места стронулось, дышать тяжело...
Жена бросилась в горенку, вытащила из-под кровати наш дорожный чемодан, нашарила пузырек валокордина, накапала в стакан, плеснула туда воды. Тетя выпила лекарство, посидела, прикрыв глаза рукой, но,
услышав в сенях шаги, встрепенулась, захлопотала у стола.
Вошел дядя Маркел с подойником, накрытым марлей, и тетя Паша стала через ситечко разливать молоко по кринкам.
Я поверил каждому ее слову, так оно было выстрадано и правдиво, но что-то противилось тому, чтобы считать во всем правой только ее одну. Я знал и мытарную, полную невзгод в прошлом жизнь тети Моти, она и сейчас мыкается во вдовьем своем одиночестве, чужая себе и детям, с которыми не сжилась. Чья же чаша горя перевешивала, да и нужно ли заниматься взвешиванием, не лучше ли привести ссору к мирному исходу? Поэтому, когда дядя Маркел снова вышел в сени, я тихо попросил:
— Я прошу тебя, тетя, чтобы ты отбросила все обиды и помирилась с сестрой навсегда — слышишь? Вам же легче станет жить...
— Не знаю, с чем она явилась,— с истовой неприязнью ответила тетя.— Ежели приехала с открытой душой, одно дело, а что как с умыслом?
— Тетя! Ну что она может замыслить против тебя? Маркела у тебя отбить или дом спьяну твой поджечь?
— Возьмет и выложит Маркелу про тот же лагерь,— не унималась тетя,— тогда не надо и поджигать, и так дом сгорит дотла...
— По-моему, ты перегибаешь палку,— попытался я урезонить тетю.— Дай мне слово — не задирать ее, не становиться ни в чем поперек, пока я здесь, вы сами не заметите, что все злое и недоброе в песок ушло...
— Так и быть, стерплю ради тебя,— пообещала тетя.— Да ежели по правде, то кого мне бояться в моем доме? А слова — слова и есть — собака лает, ветер уносит...
Заслышав шаги в сенях, мы замолчали. Через порожек кухни шагнула пышущая жаром, вся малиновая после бани тетя Мотя, в наброшенной на плечи шали. Шумно вздохнув, она скинула шаль и, мотая головой, рассыпала по плечам короткие мокрые волосы.
— Ну и раскалил каменку Маркел, пар прямо с ног сшибает! — Приблизившись к зеркалу, тетя Мотя начала расчесывать волосы частым гребнем.— Вышла из предбанника, ровно десять лет сбросила, хоть с молодым мужиком шуры-муры заводи! После такого жару-
пару хорошо бы рюмашечку опрокинуть, чтоб уж совсем забыть, что годы под горку катятся...
— Маркел отпарится, так и быть — дам вам выпить,— пообещала тетя Паша, но лицо ее не разгладилось после недавней суровости.
Маркел помылся в бане быстро, и не успела тетя Паша накрыть на стол, как он по-молодому ввалился на кухню с обмотанной, как в тюрбане, полотенцем головой, в накинутом на плечи кожушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203