Пассажиры и водители открывали бутылки водки или вина, сливали немного на землю, затем разливали спиртное в пластмассовые стаканчики, припасенные, видно, заранее, пили, закусывали головкой лука или бутербродом, иные отхлебывали вино прямо из горлышка бутылки, передавая ее по кругу, как Трубку мира; пустые бутылки разбивали вдребезги о ствол ближайшего дерева. На склоне стояли березки с черными царапинами и рваными ранами на атласно- белой коре, а на земле остро блестели осколки битой посудины. На старой искривленной березе, в корявых сучьях и грибных наплывах, трепыхались на легком ветерке разноцветные ленточки и тряпочки, так с незапамятных времен пытались умилостивить злого духа. Буряты соблюдали этот ритуал, но сейчас это выродилось в дикую привычку, в узаконенный повод напиться на перевале и пассажирам и водителям, словно за этой высотой в низинном распадке уже никто не будет с них спрашивать за дорожные нарушения и опасные для жизни аварии. Взбодрившись выпивкой, они покидали перевал, оставляя позади покалеченные молодые деревья и поляны, полные битого стекла. «А ведь когда-то здесь могли проходить мои предки,— подумал я.— Прокладывая первыми путь через горы, они не знали ни водки, ни табака. Неужели они, будучи неграмотными и во многом темными, были духовно богаче нынешнего поколения, что следует чуждому для него ритуалу? Или слишком бедны мы традициями? Не потому ли люди ищут любой предлог, чтобы хоть на диковатый манер украсить свою жизнь?..»
В мухор-шибирском райкоме вышел нам навстречу высокий, могучего сложения человек — широколицый, скуластый, смуглый, с угольно-черными бровями. По семейскому обычаю он радушно приветствовал нас, обнял, пожал руки. Григорий Михайлович секретарствовал всего один год, придя в райком с поста председателя колхоза в Новом Загане, где жила моя тетя. Знакомясь, Григорий Михайлович не преминул заметить, что он хорошо знает и Прасковью Аввакумовну, и Маркела Аввакумовича, бывал у них в гостях, немало наслышан и обо мне — тетушка моя на язык живая, и глаз у нее острый. На мою нетерпеливую просьбу — как бы поскорее добраться до Нового Загана — секретарь усмехнулся и покачал головой.
— Никак невозможно!— Он рассмеялся, кинул на плечи кожанку, сдернутую со спинки стула.— Гость не гвоздь, чтобы на него шляпу вешать, он требует особого обхождения и хлебосольства... Так уж повелось у нас,
семейских, исстари... Так что милости прошу посидеть с нами за столом, не побрезговать угощением...
Мы пошли с секретарем в чайную, где в отдельной комнате, отгороженной от общего зала дощатой перегородкой, уже был накрыт стол, уставленный закусками и бутылками вина. Из кухни вынесли на широком подносе ароматные пельмени, крупные, каждый величиной с детскую ладонь. Эти пельмени называют здесь странным словом «позы», они давно стали неким фирменным забайкальским угощением, без которого не обходятся даже на правительственных приемах...
Застолье было какое-то домашнее, и, что особенно было нам приятно, вместе со всеми восседал и наш водитель Евсей Евстафьевич. В последние годы мне не раз приходилось испытывать неловкость и стыд, когда хозяева района не находили нужным пригласить за общий стол шофера своей служебной машины, его, как правило, кормили на кухне, а случалось, и вообще забывали покормить. Было странным, что семейские не ставили этой незримой перегородки, были доступны и просты в общении...
За полночь выпили «посошок» перед дорогой, и Григорий Михайлович скомандовал:
— По коням!
На улице уже не сеяла липкая морось, лишь тянуло сырой осенней прохладой, темное небо, усыпанное вымытыми звездами, точно опустилось ниже. Секретарь райкома сел с нами в «Волгу», а вслед велел ехать «газику» с председателем райисполкома. Когда через четверть часа мы подъехали к Новому Загану, село уже погрузилось в глубокий сон, избы тонули в сплошном мраке, ни огонька, ни просвета.
— Ваша тетушка живет на Партизанской, самая низинная улица,— как бы предупреждая о возможной неприятности, мрачновато проговорил Григорий Михайлович.— Грязи там, скажу я вам... Но вы не беспокойтесь, «газик» пролезет где угодно...
Евсей Евстафьевич, слегка захмелевший, вроде принял за обиду замечание секретаря:
— Об чем речь, Григорий Михайлович?.. Да я там каждую канаву наизусть помню, не то что...
Однако его показного бахвальства хватило ненадолго. Едва мы свернули на Партизанскую, как машина стала то вилять, то идти юзом, то нырять в глубокие колдобины и промоины, залитые жидкой грязью. Съехав с бугорка, «Волга» окунулась в густо замешенную черную хлябь и тут же угодила в огромную лывину, разлившуюся от забора до забора, через всю ширину улицы. Радиатор зарылся в вязкое месиво, мотор фыркнул возмущенно и вдруг заглох.
— Ничего по-доб-но-го!— хорохорился Евсей Ев- стафьевич.— На фронте похлеще бывало!..
Но сколько он ни нажимал на газ, заставляя машину взвывать до дрожи и последнего напряжения, «Волга» оседала все глубже в лывину, и скоро стало ясно, что мы не сможем даже выбраться из нее, потому что грязь подступила к самым дверцам.
— Скажи на милость!— сконфуженно выборматы- вал шофер.— Ну сроду со мной такого...
— Свечи, видно, залило! Вылезай и зови «газик» на помощь!— неожиданно властно сказал Григорий Михайлович.
Евсей Евстафьевич, изловчившись, чтобы грязь не хлынула внутрь, выскочил из машины и побрел на свету фар, командуя водителю «газика»:
— Заезжай справа!
С трудом пробираясь через рытвины, «газик» обогнул «Волгу», взял ее на буксир, но сколько ни рвался вперед, ни дергался, натягивая до предела тросик, остервенело завывая и заливая капот и ветровое стекло «Волги» потоками рвущейся из-под колес черной жижи, вытянуть машину из ямины не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203