Часа два лезли вверх и, наконец, добрались до скал в верхнем поясе гор. Неприступной стеной возвышалась темная, мрачная скала, покрытая снегом сверху, как шапкой. Обходя ее, мы слышали шорох сыплющегося сверху щебня. Стали мы рассматривать в бинокль темные расселины и уступы и вскоре обнаружили не только козлов и уларов, но киргиза-охотника с собакой на привязи.
Тут мы с Андреем разделились. Я пошел влево к охотнику, а он стал с другой стороны подходить к скале.
Поднявшись по склону на верхнюю часть утеса, я забрался в небольшое ущелье и стал наблюдать за пробиравшимся по узкой горной тропинке киргизом-охотником. Его поведение было мне совершенно непонятно. Собака, привязанная на длинном ремне к поясу охотника, шла впереди, а киргиз — за ней, не снимая ружья с плеч, но, видимо, все время чутко прислушиваясь.
Прошли они немного, вдруг зазвенел по скале щебень, посыпался вниз. Охотник быстро лег на тропинку, ухватившись руками за выступы. В тот же момент его собака рванулась вперед — вот-вот своего хозяина с уступа стащит. Но киргиз подозвал собаку, осторожно поднялся и снова пошел дальше. Через некоторое время повторилась та же история.
Я недоумевал: какой смысл с таким псом охотиться, ведь не для того же охотник его берет, чтобы каждую минуту смерть за плечами чувствовать. Того и гляди, собака сдернет хозяина с узкой тропки и оба погибнут.
Тем временем охотник забрался на середину скалы, снял ружье и, прижав собаку к земле, стал стрелять. Раза четыре выпалил, видимо, промахнулся, но пятой пулей все же свалил козла и стал спускаться вниз, куда скатился убитый зверь. Посмотрел я в бинокль на то место, куда пули ложились,— вижу, там стоят еще три козла — не шелохнутся. Не успел охотник со своей собакой скрыться за камнями, как вновь зазвенел щебень, более десятка козлов пошли по уступам вверх и вскоре скрылись за перевалом.
Только теперь я понял, зачем киргиз таскал за собой собаку. От человека козлы убегают, а завидев собаку, забьются в укромное место и стоят неподвижно. Тут их всех перестрелять можно.
Я был так увлечен этой своеобразной охотой, что ничего не замечал вокруг. Когда же козлы ушли, я стал различать какие-то странные звуки: «Уль-уль, уль-уль» — как будто кто-то ударяет по пустой бутылке металлическим предметом. Звуки слышались с небольшой скалы, нависшей над самой моей головой. Пока я крутился на одном месте, пытаясь заглянуть на скалу, с другой стороны ущелья совсем близко раздалось: «Уль-уль». Я поспешно повернул голову в эту сторону и увидел, что прямо на меня летит улар. Он уселся на ту же скалу, откуда раньше всего донеслись голоса уларов.
Еще секунда, и со всех сторон начали между собой переговариваться улары: «Уль-уль-уль-уль», а потом засвистели, как свистит степной кулик кроншнеп: «Уйлить, уйлить, уйлить». Разносится этот свист по всему ущелью, но самих птиц не видно благодаря окраске их оперения, похожей на цвет камня.
Но вот, слышу, посыпался щебень. Гляжу — прямо ко мне по карнизу идет крупный красивый улар. Вскинул я ружье, но птица в ту же секунду перелетела на нависшую надо мной скалу и исчезла из виду. Однако огорчаться мне не пришлось: на том же карнизе появился новый улар. Он только собрался перелететь через ущелье.
Я не стал ждать, выстрелил. Грохот раздался такой, будто обрушились скалы. Все улары сорвались с карнизов и устремились по косой линии вниз. За ними полетел и тот, по которому я стрелял. Видно было, что птица сильно ранена, летела она неуверенно, отставая от других. Пролетев немного, улар поднялся вверх, замер на секунду в воздухе и, сложив крылья, упал на каменистую россыпь.
Хорошо заметив место, куда упала птица, я стал спускаться вниз. По крутому склону спускаться еще труднее, чем подниматься. Каждый камешек надо ощупать, прежде чем решиться поставить ногу. Наверное, более получаса прошло, пока я добрался до каменистой россыпи, куда свалился убитый улар. Я сбросил заплечный мешок, ружье, патронташ, чтобы ничто не мешало, и принялся за поиски. Обошел кругом замеченное место, всматриваясь в навороченные камни, тщательно осмотрел каждый метр россыпи. Около часу проискал, а найти не могу — улар мой точно сквозь землю провалился.
Взяло меня сомнение: там ли я ищу, может быть, это другая россыпь?
Опять пришлось подниматься на гору, чтобы сверху проверить местность. Нет, россыпь та самая — вон корень арчи, который я еще раньше хорошо заметил из своей засады. Вооружившись биноклем, я стал просматривать россыпь. Через сильные стекла каждый камень осмотрел и наконец нашел. Сначала не сразу узнал я улара. Показалось, что сухая веточка торчит из-за камней, но присмотрелся — это не веточка, а птичья нога. И тут же вижу: шевелится от ветерка сломанное перо на крыле птицы. Вновь я спустился на россыпь и подобрал убитого улара. Птица лежала среди крупных камней и сама казалась камнем — только торчавшая нога и выдавала ее присутствие.
Пока я укладывал добычу в заплечный мешок, на склоне горы появился Андрей. Он торопился спускаться. Солнце уже было низко. Особенно тревожило Андрея двигавшееся на нас с севера небольшое, но темное облако. Оно быстро росло, меняло свои очертания и цвет. Признаюсь, мне это облако не внушало опасений, но Андрей был другого мнения и настойчиво торопил меня.
Уйти от тучи мы так и не успели. Она закрыла солнце, и сразу в горах стало мрачно, сыро и холодно. Ветер стал дуть порывами. Все небо затянуло облаками. Одни из них, высокие, двигались плавно и медленно, другие быстро и низко неслись над нашими головами и с каким-то шорохом, наталкиваясь на утес, начинали ползти вверх по горным ущельям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106