Петрова бросила на меня испепеляющий взгляд:
— Вы на что намекаете?
— Я, например, свою не запираю, доктор Эйве, предполагаю, тоже.
— Меня б очень удивило, если бы было наоборот, — сказала сердито она. — Не забывайте, мы — дамы, и в любом случае правила приличия требуют, чтобы мы заботились о своей репутации. Девушка все это придумала, чтобы казаться интереснее, стать центром внимания, Кому это потребовалось душить именно ее?
— Я тоже так считаю, — согласился я сразу.
— А кроме того, она, наверное, была выпивши, раз вернулась так поздно. Нынешняя молодежь пьет без всякой меры! Мужчины еще ладно, но и женщины тоже, особенно девушки . . . Дают лп они себе отчет в том, что творят? Какой матерью будет эта ваша Леля, если она пьет и курит, как старая цыганка? Но, конечно, молоденькая, вот вы рты и разинули ...
Доктор Эйве попытался смягчить ее тираду:
— В принципе вы правы, дорогая, по наша Лоллобрид-жида отнюдь не плохая девушка. Может быть, ей снились кошмары под влиянием вчерашнего происшествия возле березовой рощи. Представляете себе, какой это шок для девушки ее возраста! Если бы я был на ее месте, мне бы эта повешенная снилась целый год! Будем снисходительнее! Сожалею, что я так крепко спал.
Петрова умолкла, и полчаса мы шли молча. Небо очистилось, выглянуло солнце, от мокрой земли потянулись струйки пара. Петрова и доктор Эйве шли впереди. Он старался быть кавалером и время от времени подавал ей руку, чтобы помочь перепрыгнуть какую-нибудь канавку. Ясно, что они не впервые гуляли вместе. Вообще в доме отдыха, как всегда бывает в подобных случаях, оформилось несколько пар, чья привязанность становилась все прочнее и одновременно все неспокойнее по мере приближения конца смены. Я и Леля, Бармен и Фифи, доктор Эйве и Вэ Петрова. Маринковы, как семья, тоже были парой. В одиночестве оставался маленький невзрачный Выргов, но, по-моему, это его устраивало. Будь в доме отдыха еще десять дам, он все равно сидел бы себе в кресле и улыбался своей неприятной улыбкой. Думая обо всем этом, я понимал, что с моей стороны было сверхнаивностью считать, что в доме отдыха я смогу готовиться к экзаменам. Но у меня еще не было опыта, я впервые отдыхал по
профсоюзной линии; со временем я бы понял, что в дома отдыха приезжают, главным образом, чтобы в новой обстановке вовсю побеситься прежде чем вновь вернуться к установленному стереотипу семейной, служебной.' или рабочей жизни. Как говорила одна моя знакомая, отдыхающие словно переносятся во времена танго и валь* са-бостона и ведут себя так, будто с цепи сорвались. Людей невозможно узнать, они теряют всякий контроль над собой. Одну из причин увеличения числа разводов она видела именно в этих домах отдыха, которые, по ее мнению, следовало бы закрыть, чтобы укрепить нашу социалистическую семью. Наоборот, — утверждала ее оппонентка, дама несколько моложе, — на меня такой отдых действует как допинг: я потом и работаю лучше, и о членах семьи забочусь еще усерднее.
По-видимому, у каждого явления имеется несколько сторон, и надо чрезвычайно внимательно подходить к делу.
Мы шли около часа пока достигли конца плато. Перед нами вырос стеной вековой буковый лес. Листья с деревьев опали, прямые серебристо-серые стволы уходи-. ли высоко в небо, застыв в мудром молчании.
Доктор Эйве смотрел па них, как зачарованный:
-Это настоящее чудо, я впервые вижу...
— И вряд ли еще когда-нибудь увидите. В наших горах такие леса можно пересчитать по пальцам. Мы их все повырубили, а на их месте посадили сосну.
Петрова глупо спросила:
— А зачем вы их вырубили?
Неделю назад я прочел Леле целую лекцию о лесозаготовках и проблемах лесонасаждения, сейчас я повторил ее в сокращенном виде. Доктор Эйве подозрительно посмотрел на меня:
— Ты, что, изучаешь лесоводство?
— Нет, просто я вырос в горном селе.
И пока мы шли среди деревьев по толстому слою опавшей листвы и я вдыхал знакомый терпкий, влажный аромат, меня грызла тоска по бабулиному селу. Я жалел, что не сел в свой „москвич" и не поехал туда. Нигде нет такого райского уголка, как ущелье Веселимы! Широченные луга, буковые леса Валога, дикая герань на Чумерне. . . Интересно, там ли еще геологи или отправились в другие края? Сейчас хорошо ловится клепь. Есть ли что приятнее, чем сидеть на берегу, глядеть на под-
рагивающий поплавок и слушать напевное журчание воды в горной реке? Желание оказаться там было настолько сильным, я так ясно слышал песню воды, что от волнения меня прошиб пот. Но я прекрасно знал, что до конца смены не уеду из дома отдыха. И не из-за Лели: в конце-то концов, если мне захочется ее увидеть, сяду на самолет — и за час я в Бургасе, из Софии каждый день туда несколько рейсов. Я не могу уехать, пока не очистится горизонт и я не увижу звезд на темном небосводе этой детективной истории. Андонов пусть думает что хочет, ну его к лешему, но я точно знаю: Леля не симулировала, этой ночью к ней в комнату действительно кто-то явился. Когда все ушли, и я остался с ней наедине, читая, я чувствовал его невидимое присутствие. Да, у меня было такое ощущение, и я удивлялся, откуда оно. Теперь я вдруг сообразил. В комнате едва уловимо чем-то пахло. Этого запаха раньше не было. Мет, это не был аромат духов — в этом я был уверен, скорее напоминало ацетон. В запахе было что-то от села, от моего детства, что-то мучительно знакомое.
Но что? Что именно?
Мы шли по лесу по заброшенной, едва заметной гужевой дороге, покрытой прелой листвой. Вэ Петрова кокетливо возмущалась:
— Не стыдно вам, доктор Эйзе, водить нас по таким местам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49