ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
— Какая дерзость! Но каждую из сторон можно попытаться уговорить. Или расположить к себе. Всегда надо пробовать, добиваться...
— Чего? Чтобы престолонаследником стал двухлетний младенец?
— Ах, ваше величество, — небрежно бросила она, — у детей есть одна особенность — они растут. Август станет великим князем не раньше, чем в три или четыре года... Король неожиданно рассмеялся.
— Поистине канцлерская голова! А какое упорство!
— Одно лишь слово: 81? Да? — спрашивала она.
— Я говорю "да", потому что не верю, что на сей раз вам удастся поставить на своем.
В порыве благодарности Бона прильнула к королю.
Вы и в самом деле мудрый правитель.
— К тому же не скрывающий своего восхищения королевой... Но также и своих опасений... — добавил он. — Неужто она всегда будет делать, что ей вздумается?
— Если король скажет "да". А вы ведь согласились, не правда ли?.. Нельзя упускать ничего. Август должен получить наследство моей матери, вашего венгерского племянника, мазовецких и силезских Пястов.
— Вы метите высоко. Многого хотите. Быть может, слишком многого...
Она улыбнулась, уверенная в себе, радуясь одержанной победе.
— Но ведь ваш колокол на одной из самых высоких колоколен. И тоже великий из великих. Потому что он иод стать делам своего короля.
Не желая терять времени понапрасну, Бона на другой же день вызвала к себе епископа Мендзылеского.
— Вы, ваше преосвященство, знаете литовские нравы и обычаи. Ведь это вас посылал недавно его величество в Вильну мирить поссорившихся вельмож — Ежи Радзивилла с воеводой Гаштольдом?
Мендзылеский неохотно ответил:
- Миссия моя не была выполнена полностью, их вражда и по сей день — тяжкое бремя для Великого княжества Литовского.
— Канцлер Алифио говорил мне, что с недавнего времени Гаштольд воспылал ненавистью также к гетману Острожскому?
— Я слышал такие речи. Может быть, ненависть его продиктована завистью? Ведь король очень почитает гетмана. Да и то сказать: гетман — полководец знаменитый, победитель московского войска под Оршей.
— Ненависть разделяет людей, — согласилась Бона. — Но ваше дело примирить и объединить всех этих вельмож.
— Против кого же? — не понимал он.
— Ох, хотя бы против панов польских. Прошу вас, не удивляйтесь. Не надолго. На какое-то время... Повод всегда найдется. Прежде всего — Краков. Неужто шляхта Малой
Польши, желающая присоединения Лихвы, не смотрит косо на всех этих восточных князей и бояр? А что, ежели Великое княжество Литовское отплатит им той же монетой?
— Его величество никогда не допустит... Бона прервала его сердито.
— Я знаю, знаю. Король осторожен. Предусмотрителен. Взвешивает каждое слово. Но на этот раз, синьор епископ, вы можете действовать свободно. Великокняжеский трон для королевича Августа мы добудем с его согласия.
Мендзылеский после долгих размышлений и колебаний сказал:
— Опасная игра. И нелегкая.
— Но отказываться от нее нельзя. Все надо порешить, пока у нас перемирие с крестоносцами и на восточных границах спокойно. Должно быть, войска хана Гирея нанесли сильный урон князю Василию?
— Просит перемирия с Речью Посполитой.
— Стало быть, впереди у нас несколько мирных лет. Бесценных лет, мы можем полностью посвятить их Августу, хлопотам за великокняжеский престол... Не мешкая поезжайте в Литву... Там, на месте, вы увидите яснее, кого следует поссорить, а кого помирить. А кого-то, быть может, и... купить.
Мендзылеский возмутился, даже помрачнел.
— Но, ваше величество...
Она поняла, что промахнулась, что святой отец и слышать не хочет о подкупах.
— Впрочем, этим займется канцлер Алифио, который поедет с вами, — поспешно добавила она. — Дай вам бог вернуться с добрыми новостями. И ргеахо! Ргевхо!
На вавельском дворе стояли четырехконные повозки, а королевские слуги тащили туда всевозможные тюки, оружие, охотничье снаряжение, гобелены. Вокруг повозок вертелся Станьчик, пока не наткнулся на Паппакоду, который как раз разговаривал с всадником из эскорта.
— Как долго будете добираться до Вильны?
— Недели три, если все пойдет хорошо, — отвечал за него возница.
— Езжайте осторожно. В сундуках много всякого добра.
— Серебряных ожерелий, кубков, платьев, расшитых серебром, — подхватил Станьчик. —Санта Мадонна! И все это для кого? Неужто для литовских панов?
— А вам что за дело? Я ничего об этом не знаю.
— То есть как это? Ваша милость не поедет вместе с синьором Алифио? — усомнился шут.
— Нет. Довольно и того, что каменецкий епископ уже там.
— Мендзылеский? — удивился Станьчик. — Теперь и я скажу — ничего об этом не знаю и не слыхивал. Но скоро услышу. Как только король наш вернется с сейма, из Петрокова.
— То ли услышите, то ли нет, потому что его величество король тоже двинется в Литву. Грузите повозки! Да поживее! — резко оборвал разговор Паппакода.
Станьчик прищурил глаз и состроил смешную гримасу.
— Хотел бы я знать: поползет ли за ним следом итальянский дракон? Бог ты мой! С той поры, как он у нас поселился, я вместо того, чтобы просвещать невежд, занимаюсь разгадыванием загадок. А они сыплются одна за другой. И все! Поистине над Вавелем собрались тучи. Средь бела дня свет застят...
Мендзылеский столь хорошо знал состояние умов в Литве, раздираемой борьбой между родами Гаштольдов и Рад-зивиллов, что долгое время, беседуя с нужными людьми, королевскими чиновниками, старался все прояснить доподлинно и обдумывал каждый шаг. Вскоре после приезда канцлера Алифио он наконец все же решился вступить в переговоры с виленским воеводой Ольбрахтом Гаштольдом. Изъявив беспокойство, что вражда его с Радзивиллами может привести и к настоящим битвам, он не забыл сказать и о доброжелательности королевы, которая в этих спорах на стороне Гаштольда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185
— Чего? Чтобы престолонаследником стал двухлетний младенец?
— Ах, ваше величество, — небрежно бросила она, — у детей есть одна особенность — они растут. Август станет великим князем не раньше, чем в три или четыре года... Король неожиданно рассмеялся.
— Поистине канцлерская голова! А какое упорство!
— Одно лишь слово: 81? Да? — спрашивала она.
— Я говорю "да", потому что не верю, что на сей раз вам удастся поставить на своем.
В порыве благодарности Бона прильнула к королю.
Вы и в самом деле мудрый правитель.
— К тому же не скрывающий своего восхищения королевой... Но также и своих опасений... — добавил он. — Неужто она всегда будет делать, что ей вздумается?
— Если король скажет "да". А вы ведь согласились, не правда ли?.. Нельзя упускать ничего. Август должен получить наследство моей матери, вашего венгерского племянника, мазовецких и силезских Пястов.
— Вы метите высоко. Многого хотите. Быть может, слишком многого...
Она улыбнулась, уверенная в себе, радуясь одержанной победе.
— Но ведь ваш колокол на одной из самых высоких колоколен. И тоже великий из великих. Потому что он иод стать делам своего короля.
Не желая терять времени понапрасну, Бона на другой же день вызвала к себе епископа Мендзылеского.
— Вы, ваше преосвященство, знаете литовские нравы и обычаи. Ведь это вас посылал недавно его величество в Вильну мирить поссорившихся вельмож — Ежи Радзивилла с воеводой Гаштольдом?
Мендзылеский неохотно ответил:
- Миссия моя не была выполнена полностью, их вражда и по сей день — тяжкое бремя для Великого княжества Литовского.
— Канцлер Алифио говорил мне, что с недавнего времени Гаштольд воспылал ненавистью также к гетману Острожскому?
— Я слышал такие речи. Может быть, ненависть его продиктована завистью? Ведь король очень почитает гетмана. Да и то сказать: гетман — полководец знаменитый, победитель московского войска под Оршей.
— Ненависть разделяет людей, — согласилась Бона. — Но ваше дело примирить и объединить всех этих вельмож.
— Против кого же? — не понимал он.
— Ох, хотя бы против панов польских. Прошу вас, не удивляйтесь. Не надолго. На какое-то время... Повод всегда найдется. Прежде всего — Краков. Неужто шляхта Малой
Польши, желающая присоединения Лихвы, не смотрит косо на всех этих восточных князей и бояр? А что, ежели Великое княжество Литовское отплатит им той же монетой?
— Его величество никогда не допустит... Бона прервала его сердито.
— Я знаю, знаю. Король осторожен. Предусмотрителен. Взвешивает каждое слово. Но на этот раз, синьор епископ, вы можете действовать свободно. Великокняжеский трон для королевича Августа мы добудем с его согласия.
Мендзылеский после долгих размышлений и колебаний сказал:
— Опасная игра. И нелегкая.
— Но отказываться от нее нельзя. Все надо порешить, пока у нас перемирие с крестоносцами и на восточных границах спокойно. Должно быть, войска хана Гирея нанесли сильный урон князю Василию?
— Просит перемирия с Речью Посполитой.
— Стало быть, впереди у нас несколько мирных лет. Бесценных лет, мы можем полностью посвятить их Августу, хлопотам за великокняжеский престол... Не мешкая поезжайте в Литву... Там, на месте, вы увидите яснее, кого следует поссорить, а кого помирить. А кого-то, быть может, и... купить.
Мендзылеский возмутился, даже помрачнел.
— Но, ваше величество...
Она поняла, что промахнулась, что святой отец и слышать не хочет о подкупах.
— Впрочем, этим займется канцлер Алифио, который поедет с вами, — поспешно добавила она. — Дай вам бог вернуться с добрыми новостями. И ргеахо! Ргевхо!
На вавельском дворе стояли четырехконные повозки, а королевские слуги тащили туда всевозможные тюки, оружие, охотничье снаряжение, гобелены. Вокруг повозок вертелся Станьчик, пока не наткнулся на Паппакоду, который как раз разговаривал с всадником из эскорта.
— Как долго будете добираться до Вильны?
— Недели три, если все пойдет хорошо, — отвечал за него возница.
— Езжайте осторожно. В сундуках много всякого добра.
— Серебряных ожерелий, кубков, платьев, расшитых серебром, — подхватил Станьчик. —Санта Мадонна! И все это для кого? Неужто для литовских панов?
— А вам что за дело? Я ничего об этом не знаю.
— То есть как это? Ваша милость не поедет вместе с синьором Алифио? — усомнился шут.
— Нет. Довольно и того, что каменецкий епископ уже там.
— Мендзылеский? — удивился Станьчик. — Теперь и я скажу — ничего об этом не знаю и не слыхивал. Но скоро услышу. Как только король наш вернется с сейма, из Петрокова.
— То ли услышите, то ли нет, потому что его величество король тоже двинется в Литву. Грузите повозки! Да поживее! — резко оборвал разговор Паппакода.
Станьчик прищурил глаз и состроил смешную гримасу.
— Хотел бы я знать: поползет ли за ним следом итальянский дракон? Бог ты мой! С той поры, как он у нас поселился, я вместо того, чтобы просвещать невежд, занимаюсь разгадыванием загадок. А они сыплются одна за другой. И все! Поистине над Вавелем собрались тучи. Средь бела дня свет застят...
Мендзылеский столь хорошо знал состояние умов в Литве, раздираемой борьбой между родами Гаштольдов и Рад-зивиллов, что долгое время, беседуя с нужными людьми, королевскими чиновниками, старался все прояснить доподлинно и обдумывал каждый шаг. Вскоре после приезда канцлера Алифио он наконец все же решился вступить в переговоры с виленским воеводой Ольбрахтом Гаштольдом. Изъявив беспокойство, что вражда его с Радзивиллами может привести и к настоящим битвам, он не забыл сказать и о доброжелательности королевы, которая в этих спорах на стороне Гаштольда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185